Ступил, полностью освободив Саре место за рулем; постоял, отклонясь от кабины, убедился, что Сара справляется. Сиденье было высоким, ей приходилось привставать, чтобы давить на педали. Но она не сдавалась. Филип потихоньку попятился на подножке, стукнулся каблуком о металлический бортик, поддерживавший запасные аккумуляторы, взгромоздился поверх их, цепляясь руками за трясущуюся скамью кузова, перелез через борт прямо на крышку деревянного ящика с радиоприемником. Спрыгнул на дно, чуть не налетев на Хезер. Та лежала, свернувшись в комочек, постанывая. Филип шагнул к ней, качаясь от тряски грузовика, подтащил к толстой, литой станине пулемета, прислонил.
Грузовики британских подразделений действия в районах пустынь оснащались во время второй мировой войны двумя видами огнестрельного оружия: «мальчиками», длинноствольными противотанковыми пушками, а также классическими пулеметами «льюис» с барабанной лентой, зарекомендовавшими себя еще с времен первой мировой. Оба вида уже давно устарели, и НСС воспользовалась тяжелым пулеметом «Браунинг М-2» пятидесятого калибра, взятым из арсенала в Спрингфилде. Он заряжался соединявшимися между собой стопатронными лентами.
Филипу приходилось пользоваться во Вьетнаме кое-каким легким оружием, но никогда не доводилось браться за такое тяжелое и сложное, как пулемет «браунинг», тем более в разгар схватки. Взявшись за ручки тяжелого орудия, Филип чуть-чуть не кувырнулся — так неожиданно легко и резко оно развернулось на хорошо смазанной подставке. Совладав с собой, Филип увидел у ног ящик с паронами и, придерживая одной рукой пулемет, другой потянулся, открыл крышку, заполнил патронами свободный конец ленты, прильнул к глазку прицела: лучи фар погони ударили прямо в глаза; его охватила паника. Он инстинктивно пригнулся, запихивая свободный конец ленты в щель, изо всех сил надеясь, что все получится как надо. Развернул пулемет на дорогу, убегавшую назад, нажал обе гашетки. Никакого эффекта. И тут слева послышалось жужжание, тяжелая пуля чиркнула по металлу с таким визгом, от которого волосы стали дыбом; за ней вдогонку рикошетом полетели остальные. Грузовик дернулся, угодив в рытвину колесом, и Филип чуть снова не полетел. В чем же дело?.. Он припал к пулемету, вглядываясь в ленту: и вдруг заметил торчавший сбоку крупный стержень — рычаг. У одного из офицеров, его приятелей по Вьетнаму, был старенький «Томпсон М-1, А-1», знаменитый «томми», и на нем такая же штучка. В памяти возникло слово: «Зажим!» Не раздумывая, Филип потянул рычаг и почувствовал, как двинулась лента. Снова встал за пулемет, заправил метровую ленту, нажал на гашетки.
Руки чуть не вывернуло из плечевых суставов. Пулемет, содрогаясь и подпрыгивая, сыпал шквал трассирующих пуль, оставлявших яркие, сверкающие прочерки в темноте. Филип подналег на гашетки, стремясь держать дуло прямо, но это оказалось почти немыслимым. За тридцать секунд он выдал больше трехсот очередей, дуло накалилось докрасна, как спелая черешня. Филип оторвал пальцы от гашеток, но кошмарный стрекот пальбы все еще звоном отдавался в ушах. Он вглядывался в убегавшую дорогу, ища огни. Одна пара фар, опрокинувшись, светила в небо; значит, кое в чем он преуспел. Но вот они, друг за дружкой, пар шесть, не меньше. НСС так просто не отвяжется!
Грузовик качнулся, вильнул еще раз, и на сей раз Филип повалился на дно — это Сара, в жизни не водившая ничего, кроме изящного «Триумфа-7», свернула на четвертой передаче. Не вписавшись в поворот, «шевроле» резко отбросило назад, чуть не вскинув дыбом, грузовик, как пьяный, завихлял задом: тогда-то Филип и грохнулся на металлическое дно кузова, с силой ударившись виском об острый металлический край. Больно резануло, Филип застонал, отпрянув, откатился к Хезер, но Сара удержала руль, и Филип привстал на четвереньки. Снова схватился за рукоятку «браунинга». Кровью заливало глаза, он едва видел дорогу сзади: погоня как будто отстала еще метров на сто. Грузовик отрывался от преследователей.
Слишком поздно Филип спохватился, что про спрятанную машину забыл сказать Саре. Оторвавшись от пулемета, он повернулся к кабине и, преодолевая качку, пошел вперед, придерживаясь за край борта. Поставил ногу на ящик с рацией как раз в тот момент, когда промахнули бугор, где схоронилась его машина; он тенью унесся во тьму.
— Черт! — Филип стукнул кулаком по спинке сиденья. Сара в изумлении обернулась.
— Что случилось? — прокричала она; слова тут же смыло ветром.
— Ничего! — рявкнул Филип. — Давай, жми на газ!
Добредя до пулемета, он снова развернул его на дорогу, решив ни за что не подпустить погоню близко.
Свет фар исчез. До боли в глазах Филип вглядывался в темноту. Провел рукой по лбу, утер кровь. Никого. Либо фары погасили, либо прекратили преследование.
Филип, держась за борт, подошел к самому заднему краю кузова. Снова вгляделся в темноту. Огней нет, не видно и темных теней. Стрелять перестали. Грузовик остался один на шоссе. Их больше не преследуют. Филип устало опустился на дно, привалился затылком к подпрыгивавшему заднему откидному борту.
Дал себе передохнуть минут пять, снова вгляделся назад. Пусто. Побрел к кабине.
— Через пару километров перекресток! — прокричал он в самое ухо Cape. — Держись левее.
— Может, сядете за руль? Филип покачал головой.
— Нет, подежурю немного. Пока спокойно, но кто его знает…
— Да уж! — буркнула Сара.
Они неслись на юг по шоссе-361, скоро поворот. В памяти смутно встала телефонная будка рядом с колонкой Харки. Можно позвонить, вызвать полицию, хватит уж Зорро из себя корчить, не игрушки… Филип подумал, видно, люди с базы решили, что осторожность прежде всего и что обстреливание грузовика на магистрали для них небезопасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83