Так что советую держать свое идиотское мнение при себе.
SMARTIST@galleri.com
Довольная тем, как отшила идиота, Элиза нажала на клавишу и отправила сообщение. Затем выключила компьютер и спокойно вернулась к завтраку.
Уикхем забрался на рисовальную доску и, пока Элиза печатала, разлегся там и нежился в лучах утреннего солнца. Вместе они проводили глазами проплывавшее по реке тяжелое японское грузовое судно.
– Что-то не выходит у меня из головы этот чудак из Интернета, – пробормотала Элиза и махнула рукой нескольким членам команды, столпившимся у борта. – Но, наверное, мир полон таких чудаков.
Она протянула руку, погладила Уикхема, покачала головой.
– Дарси из Пемберли! Не иначе как разгуливает с тростью и в цилиндре.
Элиза поднялась из-за стола и отнесла поднос на кухню.
– Вот что я скажу тебе, Уикхем, – вернувшись в гостиную, сообщила она коту. – Это хорошо, что прошлой ночью ты настоял на том, чтобы я продолжала изыскания. Только благодаря тебе удалось найти место, где можно проводить вполне серьезные исследования.
ГЛАВА 5
Когда Элизе было двенадцать, ее учительница английского как-то повезла весь класс с далекой окраины на Лонг-Айленде в центр города. Целью экскурсии была Нью-Йоркская публичная библиотека на Пятой авеню, на Манхэттене.
С того дня Элиза еще ни разу не посещала это замечательное во всех отношениях здание.
И вот она выпорхнула из такси и оглядела знаменитых каменных львов, охранявших главный вход. Над высокими дверями была растянута широкая синяя шелковая лента, весело трепетавшая на ветру. А на ней изящными золотыми буквами высотой не меньше фута каждая выведена надпись: «МИР ДЖЕЙН ОСТИН, ЖЕНЩИНЫ ДВУХ СТОЛЕТИЙ».
Элиза довольно улыбнулась. Именно вчера ночью ей удалось отыскать в Интернете объявление об этой выставке. И хотя она вовсе не была уверена в том, что выставленные там экспонаты помогут продвинуться ей в расследовании, все же сочла, что посетить выставку стоит. Ведь она может послужить неплохим отправным моментом.
Зажав сумочку под мышкой, Элиза поднялась по широким ступеням и вошла в здание библиотеки, не слишком представляя, что именно хочет там найти.
Из вестибюля с высокими потолками, под которыми эхом отдавался каждый шаг, она, следуя указателям в виде сине-золотых стрелок, прошла мимо главного читального зала, напоминавшего величием архитектуры кафедральный собор, спустилась вниз и зашагала по длинному коридору, выложенному мраморными плитами. Эта часть здания в давнюю школьную экскурсию не входила.
Дойдя почти до самого конца коридора, Элиза, к величайшему своему удивлению, услышала звуки веселой музыки – доносились они из демонстрационного зала, довольно просторного помещения с высокими потолками. Удивление усилилось, стоило только Элизе заглянуть в зал. Он был огромен, и народу тут собралось видимо-невидимо.
В соответствии с последними новомодными веяниями выставочный зал библиотеки превратили в своего рода мультимедийный развлекательный центр, где были выставлены книги Джейн Остин и другие экспонаты. И все это – в сочетании с движущимся калейдоскопом различных изобразительных материалов, светом, цветом и музыкой.
Войдя в зал, Элиза поймала себя на том, что одобрительно кивает при виде спроецированного на стены и создающего особое настроение движущегося изображения. Видеофильм был снят из окна кареты, едущей по узкой лесной дороге, сквозь деревья просвечивал огромный английский аристократический особняк – в точности такой был описан Джейн Остин в романе «Мэнсфилд-парк». Помимо совершенно очаровательных пасторальных пейзажей, чредой разворачивающихся на стенах, настроение создавала и музыка. Через динамики лились звуки струнного квартета, на них гармонично накладывались другие: стук копыт, фырканье лошадей, хруст гравия под колесами кареты.
Отвернувшись от этого «пиршества» для глаз, Элиза увидела, что помещение наполнено видеоизображениями. Тут демонстрировались различные издания произведений писательницы, как редкие, так и широко известные; на цифровых мониторах с великолепным качеством картинки мелькали сцены из фильмов и телесериалов, снятых по ее произведениям.
Выставлены были и личные вещи знаменитой писательницы. Впрочем, их было не так много. Гораздо больше показывалось на мониторах, причем каждый предмет был удостоен пространных комментариев известных британских писателей и ученых.
– Потрясающе! – пробормотала Элиза.
Она медленно продвигалась по залу, разглядывая экспонаты и чувствуя, как нарастает разочарование. Поскольку ничего, могущего помочь ей в раскрытии тайны, определить подлинность писем, тут не было.
А потом вдруг она увидела небольшой стенд, где под стеклом лежало письмо, написанное Джейн Остин ее сестре Кассандре в 1801 году.
– Фантастика! – воскликнула Элиза, чувствуя, что наконец-то удалось отыскать хоть что-то полезное.
Приоткрыв сумочку на несколько дюймов, она попыталась сравнить почерк в письме Джейн Остин, покоившемся под пуленепробиваемым пластиком толщиной в добрых полдюйма, с адресом, выведенным на запечатанном конверте, который нашла за зеркалом туалетного столика.
И хотя выставленное в библиотеке письмо было большего формата и бумага совсем другая, мелкий аккуратный почерк в обоих письмах казался одинаковым. Впрочем, вполне возможно, кто-то соорудил подделку.
Достаточно убедительную, чтобы заморочить ей голову.
Тупик…
Элиза пришла к печальному, но неизбежному выводу: определить подлинность найденных ею писем под силу только эксперту. Могло бы показаться странным, почему ей сразу не пришла в голову столь очевидная мысль о необходимости лабораторной проверки бумаги и чернил, почерковедческой экспертизы и прочего, но в этом была вся Элиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87