тяжелые снаряды класса «Атлас», предназначенные для дальности орбита-поверхность, управляемые сервиторами реактивные бомбы колоссальной разрушительной силы. Казалось, что только орудия «Эйзенштейна» не участвовали в этой акции, а все остальные корабли Шестьдесят Третьей флотилии сообща проводили операцию неслыханной жестокости. Снаряды падали частым смертоносным ливнем, быстро уносились к поверхности, поворачивали и нацеливались на заранее выбранные объекты по всей планете. Из-за этой плотной пелены, предвещавшей неминуемую смерть, было почти невозможно рассмотреть светлое пятно на главном континенте, где стоял город Хорал.
В полном отчаянии Гарро смотрел, как орудия предательства Хоруса вспыхивают красными огнями при входе в плотные слои атмосферы и обрушиваются на головы его боевых братьев. Лицо Дециуса при виде столь могущественного акта уничтожения исказилось от странного, почти болезненного восхищения.
Теметер и Хурон-Фал остановились на невысоком гребне перед стальной дверью бункера и стали криками подгонять своих братьев бежать быстрее и не оглядываться. Укол страха пронзил сердце Теметера, но он опасался не за свою жизнь, а за остальных. Они мгновенно подчинились его приказу и в боевом порядке бежали от врага по только что отвоеванным траншеям. Сотни воинов уже были в бункерах и закрывали двери, чтобы переждать губительную бомбардировку, но оставалось еще много тех, кто уже не успеет достигнуть укрытия. Он снова посмотрел наверх, в белесое небо, и снова задавал одни и те же вопросы.
Кто нас предал? Почему, во имя Терры, почему они это сделали?
— Уллис! — рявкнул стоявший рядом ветеран.— Прячься, быстро. У нас осталось несколько секунд!
— Нет! — ответил Теметер. — Сначала должны укрыться мои люди!
— Идиот! — зарычал Хурон-Фал, забывая о протоколе.— Я останусь! Ничто не может проникнуть сквозь мою защиту. А ты уходи! — Он подтолкнул Теметера к двери массивной клешней манипулятора. — Проклятье, уходи скорее!
Уллис Теметер сделал шаг назад, но взгляд его все еще оставался прикованным к небу.
— Нет, — снова повторил он, и в этот момент ослепительные вспышки залили планету мертвенно-белым огнем.
На большой высоте, над их головами, произошла детонация снарядов первой волны, и серии воздушных взрывов освободили черную разрушающую лавину. Колонии вирусов, способные на гипербыструю мутацию и обладающие способностью размножаться с экспоненциальной скоростью, набросились на бактерии естественной среды. Затем пришла очередь второй волны, и над городом Хоралом взвилась черная туча смерти. Эти снаряды, не взрываясь, долетали до поверхности и только тогда выбрасывали колонии вирусов, окутавшие улицы, площади и окопные траншеи.
«Истребитель жизни» сделал то, ради чего был изобретен. Едва его молекула соприкасалась с органическим веществом, вирусы устремлялись внутрь и начиналось разложение. Все живые существа в городе Хорале, все животные и растения, все мельчайшие организмы вплоть до микробов подвергались действию вируса. В одно мгновение были стерты все грани между биологическими видами, и жизнь покинула планету. Плоть охватило гниение, кости становились хрупкими и рассыпались за считанные секунды, кровь превращалась в гной. Смерть объединила истваанцев и космодесантников — и те и другие погибали в страшных мучениях.
Люди, бежавшие навстречу Теметеру, гибли на ходу. Воины падали на землю, их тела превращались в красноватую жижу и вытекали зловонными струйками через трещины в доспехах. Он понимал, что слишком долго медлил, и отдал последний приказ:
— Закрыть все двери! Немедленно закрыть!
Люди в бункере сделали так, как им было приказано, а Теметер уже ощутил на губах привкус крови, и кожу стало покалывать от рвущихся внутрь микроорганизмов. Металлическая дверь за его спиной с лязгом захлопнулась, затем раздалось шипение гидравлического замка. Теметер надеялся, что воины успели спастись. Если повезет, в бункере не окажется вирусов. Он успел сделать еще пару шагов, но мышцы ног отказывались повиноваться, и Теметер покачнулся. Хурон-Фал подхватил его.
— Я же говорил, надо прятаться, глупец!
Отчаянным жестом капитан сорвал с головы шлем.
Теперь он стал бесполезен, вирусы с легкостью проникали сквозь защитные фильтры и устремлялись в легкие. Рука бессильно упала на металлическое плечо дредноута и, скользнув вниз, оставила на поверхности отпечаток темной слизи. Только теперь охваченный болью Теметер понял — на гладкой поверхности керамических доспехов имелась тонкая трещина. Она не могла повлиять на боевые качества Хурон-Фала, но вирус легко проник внутрь панциря и теперь пожирал остатки плоти воина-ветерана.
— Ты… солгал.
— Это прерогатива ветеранов,— последовал ответ.— Мы уйдем вместе, не так ли? — спросил Хурон-Фал, поддерживая Теметера и увлекая его подальше от бункера.
Теметер собрал остатки сил, чтобы кивнуть. Он уже ослеп и только ощущал, как жжет остатки зрительных нервов, уходящих в мозг, как быстро размягчаются мягкие ткани губ и языка.
Двигательные системы Хурон-Фала тоже были на грани распада, но он оттащил Теметера на безопасное расстояние от бункера и остановился.
— Это наша смерть, — прохрипел его речевой аппарат.— Мы сами ее выбрали и лишаем тебя твоей победы.
Одним коротким импульсом мозга воин-дредноут разорвал цепь управляющего контроля над встроенным генератором и вызвал мощную перегрузку. Через миг на разбитом снарядами плато у стен города Хорала вспыхнули две крошечные звездочки, отметившие еще две жизни, унесенные смертельным ураганом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111