— Я его жена, дорогая, и никому не советую об этом забывать. — В дверях появилась небольшого роста женщина в длинной, до пят, шубе из белой лисы. — А теперь забирай свое барахло и проваливай, пока я тебя не изувечила!— Здорово! А ты уже неделю как его жена или, может, две? — крикнула в ответ девушка в мини-юбке. — Или, небывалое дело, он уже с тобой месяц трахается? Хорошо бы организовать где-нибудь в Уэмбли встречу всех старушенций, трахнутых Энджелфейсом!Мэгги — четвертая миссис Харрис — сделала шаг вперед и взявшись двумя пальцами за серебряную цепочку, с силой рванула ее вниз. Девушка вскрикнула.— Перестаньте, ради Христа! — вскричал бросившийся вперед Эдди, с силой затолкал Мэгги обратно в комнату, а стонущую и истекающую кровью девушку потащил наверх, где в небольшой комнатке за сценой дежурили добровольцы из Красного Креста.Эдди извлек из заднего кармана брюк портативную рацию.— С гримершей произошел несчастный случай, — сообщил он в передатчик. — Подгоните машину к служебному входу и отвезите девушку в клинику.Вернувшись в гримерную, он приветственно помахал рукой Энджелфейсу, который, стоя перед зеркалом, заканчивал накладывать на лицо тени. Певец был облачен лишь в темное гимнастическое трико, которое обычно носят танцоры на репетициях.— Все под контролем? — Энджелфейс поднял на менеджера невинные голубые глаза. Даже несмотря на грубо наложенный грим, его лицо не теряло своей мальчишеской привлекательности.Эдди окинул взглядом светлое мускулистое тело и в очередной раз задумался над тем, в чем секрет легендарной, неувядающей молодости Энджелфейса.Певец тем временем надел на себя красное, с серебряными полосками трико, а сверху водрузил блестящий воротник, тяжелой массой нависающий на узкие плечи звезды. В этом костюме фигура Энджелфейса приобрела V-образные контуры культуриста.Безусловно, секрет успеха певца заключался в том, что он казался самим воплощением рок-н-ролла — этой смеси американских «черных» блюзов и кантри-мюзик. Каждый раз, когда рок менял стиль и направление, бросало из стороны в сторону и Энджелфейса. Он чуть было не оказался похоронен психоделическим роком, но в 1977-м вновь попал на вершину, а журнал «Роллинг стоунз» недоумевал, как долго еще будет удаваться певцу себя реанимировать. Теперь Энджелфейс, появляющийся на сцене весь затянутый в черную кожу, стал олицетворением панк-рока.«В сущности, все очень просто, — подумал Эдди. — Каждое новое поколение, открывающее для себя рок, открывает и Энджелфейса».Энджелфейс поднял телефонную трубку и набрал нью-йоркский номер.— Джуди? Да, это опять я. Наконец-то тебя застал. Слушай, не смей вешать трубку, а то я обращусь к своему адвокату! Я тебе объясню, почему я звоню: в «Дейли мейл» сообщают, что Лили через месяц начинает сниматься в Британии. Я уже говорил, Джуди, что не верю ни одному твоему слову. Ты прекрасно знаешь, что я не помогал тебе с ребенком, потому что и сам был нищим.Но теперь не то! Теперь я стою кучу денег. Я собираюсь встретиться с Лили. Что значит «не могу»? Имею полное право. Не говори, пожалуйста, что у меня нет никаких прав. Слишком поздно ты решила меня уверить, что отец не я. Не верю тебе ни на грош! Кончай свою бодягу про нерегулярные месячные. Я же помню, как ты по мне с ума сходила… Ну? в общем, вот что: во-первых, я точно знаю, что я ее отец. Лицом она вся в меня.Во-вторых, я собираюсь с ней встретиться, ничего ей пока не открывая: хочу сам окончательно во всем убедиться, а потом уже преподнести дочурке сюрприз. И ты меня не остановишь, Джуди, даже не рыпайся, а то пожалеешь. — И Энджелфейс швырнул трубку на рычаг. Джуди в своей манхэттенской квартире тоже опустила трубку на место.И еще кто-то аккуратно, почти беззвучно, положил трубку параллельного телефона. Май 1979 года Разъяренная Лили пробежала через все кафе, вырвала изо рта мужчины зажженную сигарету и изо всей силы ударила его по лицу. Оскорбленный, он выхватил сигарету из ее припухлых губ и ловким движением повалил девушку на пол, прямо возле старенького, расстроенного пианино. Потом резко схватил Лили за руку, и незаметно их битва перешла в танец апашей — один из самых знаменитых номеров Мистингетт. Лили толкнула мужчину, а тот с силой ударил ее по голове. Вновь она упала навзничь, и он снова дернул ее наверх. Она плюнула ему в лицо, он рванул на ней юбку, и так они продолжали свой танец, изображавший ссору влюбленных. В конце концов, охваченная порывом садомазохистской страсти, Лили пала к ногам мужчины.— Снято! — произнес Циммер, а все, кто присутствовал в павильоне, зааплодировали. Сексуальный магнетизм Лили как раз и давал ту иллюзию страсти, которая необходима была для танца апашей.Раздался щелчок хлопушки. Тридцать шесть танцовщиц кордебалета в телесного цвета трико, придерживая сзади длинные, в десять дюймов «хвосты» из страусовых перьев, торжественно спускались с ярко освещенной лестницы, и их высокие головные уборы из перьев покачивались в такт шагам.Вверху лестницы показалась Лили. На ней был надет сверкающий газовый шарф, блестящий пояс и прикрепленный к нему огромный павлиний хвост.— Стоп! — заорал Циммер. — Что у тебя на ногах?— Лосины! — крикнула в ответ в зияющую перед ней пустоту Лили.— Сними их сейчас же! Мне нужны блестящие ноги. Перерыв пять минут!Влетев в гримерную, Лили стянула лосины.— Мне надо было тебя послушаться, Ги! — воскликнула она. Ги Сен-Симон был персональным костюмером Лили на этой картине.— Он так психует, потому что боится, — пояснил Ги. — Это самый дорогой фильм, который ему приходилось снимать. И он хочет, чтобы твои ноги сверкали в лучах прожекторов, как это было модно в двадцатые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90