И в этом окружении вкусы и странности Шарлотты воспринимались всеми, как некие чудачества. Откровенно говоря, Шарлотта была далеко не глупой, и с ней было очень интересно общаться. Не говоря уж о ее поистине фантастических связях.– Моя мать была младшей дочерью Джеймса Мендоза, второго лорда Уэстлейка, – объяснила ей Шарлотта, одним июньским непогожим днем, когда обе девушки сидели в оранжерее дома на Гордон-сквер, попивая кофе после ленча в окружении посаженных в огромные горшки апельсиновых деревьев. – Первоначально Мендоза были испанской семьей.Молодая американка, однако, предпочитала не углубляться в гущу ветвей генеалогического дерева своей покровительницы, хотя и знала, как любила Шарлотта покопаться в темном прошлом своего рода. И задала лишь формальный вопрос: а когда твои предки появились в Англии?– В шестнадцатом веке по причине торговли шерри или хересом. Это вино делают в Испании и отправляют сюда – это было, и остается до сих пор, бизнесом, приносящим баснословную выгоду. Так что Мендоза не случайно оказались в Англии. – Шарлотта замолчала и бросала украдкой взгляды на Аманду, поглощенную выбором шоколадных конфет, выложенных на роскошном серебряном блюде. – По причине торговли вином и еще кое по какой причине, – добавила она.– По какой?– Прежде чем я тебе скажу, поклянись, что дашь честный ответ на один вопрос. Согласна?Аманда смотрела на нее, впервые по-настоящему заинтригованно.– Что это за вопрос?– Сначала поклянись.– Ладно, хорошо, поклянусь. Я клянусь. – Эта произнесенная шутливо-торжественным тоном клятва сопровождалась хихиканьем, которое находилось в явном диссонансе с напряженно-пытливым выражением лица Шарлотты.– Каково твое отношение к евреям?К евреям? Какой-то дикий вопрос… Аманда мгновение колебалась.– Вообще-то, не знаю, не задумывалась об этом, – ответила она, наконец. – Я никогда с ними не общалась. Они ведь все иностранцы, не так ли? Мужчины у них всегда с бородами, женщины носят шали, и все они, к тому же, говорят очень смешно…Шарлотта фыркнула:– Сплошные предрассудки. Абсурд! Они далеко не все такие. Я, например, не такая…– Ты? Так ты что, Шарлотта, еврейка? Как это?– Мои предки были евреями. Как мне объяснили, Мендоза, кордовские Мендоза когда-то давно были евреями. Когда Испания находилась под владычеством арабов, они стали мусульманами. Несколько веков спустя, христиане победили и изгнали арабов, и семья эта на какое-то время снова стала исповедовать иудаизм. Но в 1492 году всех евреев выселили из Испании, выбросили из страны просто-напросто. Они предпочли перейти в христианство и, таким образом, сумели выжить. Но позже, еще через сто лет, среди них был один такой по имени Рамон, который снова пожелал стать иудеем. И по настоянию его семьи он отправился в Лондон, чтобы основать здесь торговую ветвь для поставки шерри.– И он тоже жил в этом доме? Как интересно! – Аманде и вправду было интересно.Она позабыла о шоколаде и ее внимание теперь было целиком и полностью приковано к Шарлотте.– Да нет, не сюда, конечно, глупенькая. Этого дома до 1825 года не было. Рамон приехал в дом, который находился на улице под названием Кричарч Лэйн, что в Ист-Энде. Теперь это трущобы, но в те времена там жило много выходцев из Испании и Португалии, тоже евреев. Они бежали в Англию от инквизиции. Все они прикидывались протестантами, но каждому было известно, что на самом деле они евреи, иудеи. Англичане прогнали своих английских евреев из страны еще в XIII веке, но позже все же их пускали сюда, потому что те очень оживляли торговлю.Аманда присмотрелась к своей собеседнице.– Значит ты действительно еврейка?– Да нет, все это не совсем так просто, как может тебе показаться. Мой прадедушка Джозеф Мендоза приобрел в свое владение имение Уэстлейк к 1825 году, в этом же году он построил и этот дом. Потом начались сложности. Дело в том, что английские законы не дают четкого определения прав евреев. Джозеф, например, не был до конца уверен, сможет ли он завещать свою собственность наследникам.Шарлотта подобрала под себя длинные ноги и закурила одну из бесчисленных тонких сигар. В своих неизменных брюках мужского покроя и ожерелье из бусин она казалась Аманде пришелицей из какой-то далекой экзотической страны.– Одно дело иметь невзрачный домишко где-нибудь в Ист-Энде, – продолжала она, – но великолепный дом, да не дом, а целый дворец эпохи правления Тюдоров из двухсот сорока комнат – дело другое. Не исключалось, что найдутся и завистники и те, кто пожелал бы создать неприятности. В планы Джозефа никак не входило, чтобы его собственность в один прекрасный день стала собственностью Короны. И в 1835 году, когда умер его отец, он перешел в христианство и стал сторонником англиканской церкви.Шарлотта, затянувшись сигарой, выпустила в теплый летний воздух плотную струю синего дымка, которую пронизывало солнце.– Есть множество кузенов и кузин в роду Мендоза, которые не пожелали пойти за Джозефом. Некоторые из них и ныне иудеи, но обе фамильные ветви, испанская и английская, входят в такое родовое предприятие, как банк, во всяком случае, это относится к мужчинам, и Уэстлейк сегодня нечто вроде их штаб-квартиры в Англии.Аманда почувствовала, что в этой истории есть нечто такое, что может представлять интерес лично для нее. И поэтому ей очень захотелось вытянуть из Шарлотты как можно больше.– А каким образом твой прадедушка сумел обзавестись дворянским титулом? Он что, купил его за деньги вместе с домом?Шарлотта усмехнулась.– Видишь, постигаешь понемногу, как дела делаются, не так ли? Ну уж так совсем примитивно это не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172