Не смогла ли Лой перевести для него кое-какие статьи?Когда они, сидя в ее гостиной, обсуждали, это издание, зазвонил телефон. Звонила, как оказалось, Лили.– Я просто в дэпрессии… – сообщила она Лой. – После всей этой двухмесячной беготни и обещаний Эн-Би-Си заявила, что не будет заниматься ее телешоу, Си-Би-Эс и Эй-Би-Си уже от него отказались еще раньше. Значит, как сидела я, так и останусь, как дурочка, сидеть на кабеле.Лой бормотала что-то ободряюще-сочувствующее.– Послушай, дорогая, здесь у меня Питер. Я для него кое-что перевожу с испанского, но мы уже скоро должны закончить, так что бери такси и приезжай. Мы с Питером надеемся тебя немного приободрить.Питер нахмурился, но Лой этого не заметила, а если бы и заметила, не стала бы это никак комментировать. К тому времени, когда прибыла Лили, он снова был приветлив и любезен как всегда и решил посотрудничать с Лой в деле поднятия настроения гостьи Лой. Это было не очень легким делом. Она была действительно сильно подавлена.– Прошу меня простить, но я действительно могу оказаться в тягость, – вздыхала Лили. – Но мне действительно очень плохо. И… – она колебалась, – я чувствую себя так, будто меня вырвали с корнями.– Это общенациональная болезнь, – попытался смягчить ситуацию Питер. – Все американцы чувствуют себя так.– На меня это не распространялось, – в ее голосе явственно слышалась горечь.– Ты имеешь в виду то захолустье, откуда ты родом? – Он взъерошил ей волосы, зная, что она этого терпеть не может.Лили мотнула головой.– Не то я имею в виду, – ответила она и сделала большой глоток шерри из бокала, предложенного ей Лой.Как и испанский коньяк, херес тоже являлся частью образа жизни Лой.– Что тебе сказать, чтобы тебя могло приободрить? – спросил ее Питер.– Ничего. Я думаю, мне лучше уйти. Я действительно никудышный член компании сейчас. – Лили поднялась, но голос Лой остановил ее.– Пожалуйста, сядь. И, минуточку внимания, вы оба, пожалуйста. Мне кажется, сейчас именно то время, чтобы ознакомить вас обоих с той идеей, которая возникла у меня уже Бог знает когда. – Лой для большего эффекта сделала паузу. – Я хочу, чтобы вы оба занялись бизнесом.– Безумие, – так оценила это высказывание Лили.– И каким же? – поинтересовался Питер. – Петь и танцевать?И он, и Лили стали наперебой задавать Лой вопросы, но та подняла руку, призывая к тишине.– Не надо быть такими негативистами, выслушайте меня до конца.В сути своей рассуждения Лой основывались на трех простых суждениях. Лили очень уставала и за свою работу явно недополучала, ее основные таланты и способности оставались большей частью невостребованными.– Этот человек, этот Керри, что он в действительности сделал для тебя? Ты всегда говорила о нем в связи с какими-то планами, проектами, задумками, но, как я могу судить, очень и очень немногие из них принесли реальные плоды. Четыре года ты ведешь телепередачу, тысячи, десятки тысяч людей знают тебя в лицо и по имени, а что с того?– Питер же, – продолжала Лой, – застрял в этом небольшом озерце, которое при всем его желании не может выйти из берегов и превратиться в море. Ему пришлось много и долго работать. Но рынок как был, так и остается очень ограниченным для такого рода изданий, и как бы он не лез из кожи вон, он таким и останется.– И теперь третье, – продолжала она, – вы оба много лет знаете друг друга. Вы – друзья и проявляете заботу друг о друге. Вы могли бы создать прекрасный тандем, но, мне кажется, вы не задумываетесь об этом. Более того, вы совсем не обращаете внимания на то, что области деятельности у одного и у другого имеют явное сходство.– Которое состоит в… – вопросил Питер, не особенно стараясь скрыть свой скептицизм.– Качественная жизнь, – ответила Лой. – Она была захвачена этой идеей и изо всех сил старалась передать свой запал энтузиазма своим собеседникам. – Дорогостоящая качественная жизнь… и ее воплощение в домах, где живут, в еде, которую люди ставят на стол или им ставят на стол. Их читательские вкусы и склонности.Последняя фраза заставила Питера задуматься над ее словами. Лили, слушая аргументацию Лой, кивала головой, но отправилась домой в том же подавленном состоянии, в котором приехала. Прошло несколько дней и этот разговор выветрился из ее головы. А вот Питер его хорошо запомнил. * * * За две недели до Рождества. Питер звонил у дверей особняка Лой. Было около восьми вечера.– Извините, ради Бога, что я так, без предупреждения вваливаюсь к вам, – оправдывался он. – Это ничего, что я приехал? Я вам не помешал?– Разумеется, вы мне не помешали. Поднимайтесь ко мне, там уютнее.Она довольно долго инструктировала дворецкого насчет кофе и коньяка, потом привела своего нежданного гостя в небольшую, действительно уютную гостиную, примыкавшую к ее спальне. Это была маленькая и премиленькая комнатка. Здесь стояло кресло, такое широкое, что уместиться в нем можно было вдвоем, кроме того еще стул и столик. Стены были обиты ситцем, рисунок ткани представлял собой бледно-голубые силуэты птиц и стилизованную листву лимонного дерева. Наличие этой ткани придавало комнате уют и индивидуальность.Питеру уже приходилось один раз побывать здесь. Но тогда они были здесь вдвоем с Лили. А на этот раз визит был волнительно-интимный. Лой была сегодня в том самом зеленом платье, в котором она обычно принимала гостей и в котором она впервые принимала его чуть больше полугода назад. А ему казалось, что прошло больше… Ему казалось, что он знает эту женщину всю жизнь.«Нет, – поправил он себя, – как будто он искал ее всю свою жизнь».– Вы прекрасно выглядите, – сообщил ей Питер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172