– Эй, Дуайт, если тебе непонятно, откуда этот легкий ветерок под твоим ремнем, то позволь заметить, что твоя ширинка не застегнута, – окликнула Силки мужчину, проходящего мимо конторки приемной.Дуайт хмыкнул – небритый, со взъерошенными волосами, в потертой спортивной куртке с кожаными рукавами, натянутой поверх фланелевой пижамы. В знак приветствия он поднял свой кофе в запечатанном стакане:– А где же пончики?– Вот наш новый босс, Дуайт. Познакомься с Микаэлой Лэнгтри. Микаэла, вам предстоит вместе работать за одним столом в студии.Дуайт остановился – а передвигался он полусонной походкой, шаркая ногами, – и сделал глоток кофе.– Очень приятно, – пробурчал он и направился в студию.Силки усмехнулась и нажала кнопку внутренней связи.– Сейчас позвоню Муни, он тебе все здесь покажет. Дуайт – журналист. Он раньше работал на радио в Лос-Анджелесе. У него там возникла небольшая проблема с местными отморозками, когда в прямом эфире он задал вопрос о сексуальной ориентации их лидера. Харрисон его вытащил из этой передряги и отмазал от судебного преследования, теперь Дуайт залег здесь. Он нормальный парень, только с него нужно немного сбить спесь. Он хочет написать сценарий блокбастера, и Харрисон предложил ему оплачиваемый дом в городе и такую зарплату, какую ему нигде больше не предложат. У Дуайта проблема с незастегнутой ширинкой, но по крайней мере он не донор спермы для несовершеннолетних девочек, как это ничтожество, мой бывший муж.– Как там старина Фред?На обычно невозмутимом лице Силки проступила тень горечи.– Живет где-то в другом месте и даже алименты дочери не платит. Но нам с Крисси без него лучше. Харрисон проявил благородство в отношении моего статуса матери-одиночки. Школьный автобус привозит Крисси на студию, здесь есть небольшая игровая комната и можно поспать. Это помогает мне сэкономить на няне. Летом Крисси будет ходить на неполный день в детский центр…О, привет, Муни. Это Микаэла Лэнгтри, она наш новый «моторчик» на студии.Крупный мужчина, одетый в клетчатую фланелевую рубашку и джинсы, провисшие в промежности, пристально посмотрел на Микаэлу. Она протянула руку:– Привет, Муни. Уверена, мы отлично сработаемся.– Вы великолепны! – напрямик выпалил Муни. – Я просто влюбился!– Не слишком распускай язык, Муни, пока будешь ей все показывать, хорошо? – с усмешкой попросила Силки.– Вы ведь не замужем, правда? У меня есть шанс? – Большая рука Муни больше напоминала лапу, когда он держат в ней руку Микаэлы.– Муни из Колорадо. Он живет вместе с сестрой, она вдова и работает в магазине. Муни ест за троих, поэтому не вздумай угощать его ленчем. Но он у нас мастер на все руки – может все, за исключением работы диктора и написания текстов рекламных роликов и объявлений.– Я не замужем, Муни, и всегда готова разделить с тобой ленч.– Я только что встретил богиню моего сердца… Согласен работать с вами день и ночь, мэм, – нараспев произнес Муни своим грубоватым с раскатами голосом. Он открыл дверь в студию и с элегантным поклоном пропустил Микаэлу вперед.В этот вечер Микаэла въезжала на своей машине на подъездную дорожку особняка Харрисона. Дом был большой и современный, построенный из дерева и камня, он прекрасно смотрелся на фоне сосен, и большие окна сверкали в свете фар автомобиля. Несколько испуганных оленей бросились с небольшого лужка неподалеку. Удивительно, что грунтовая дорога к дому Харрисона ничем не была отделена от основной трассы. Подъезд к старому дому Кейнов в городе, напротив, охраняли огромные бетонные львы.Совсем скоро среди ежевики и разных трав зацветут дикие розы, а подсолнечники, мягко кивая, будут ловить летний ветерок. Высоко в горах водосбор, индийская кисть и примула окрасят суровые темные скалы, и приглушенная синь елей будет смешиваться с зеленью величественных сосен.Микаэла вышла из машины. Первозданная красота устремленных ввысь гор, темневших на фоне чистого ночного неба. С вершин, словно подавая древний знак, шел холодный ночной воздух, вторгаясь в жизнь и маня в каньон Каттер.На некотором расстоянии от Микаэлы возник, словно призрак, серый жеребец Харрисона – потомок Красного Апачи из конюшни Лэнгтри. Неподалеку паслось небольшое стадо осликов, на которых, очевидно, не хватило заботы Аткинса.«Здесь так много жизни», – подумала Микаэла, и монета, которая лежала у нес на ладони, казалось, дышала теплом наследия. В старый дневник Захарии была засунута записка от Клеопатры.«Теперь я могу читать, меня учит мой повелитель муж. Я прочитала его прекрасные слова, и они проникли мне глубоко в сердце, потому что он свет моей души. Но не подумайте, что мой любимый такой легкий человек, у него переменчивое и иногда мрачное настроение. Временами наши характеры сталкиваются, как стальные мечи, и тогда во все стороны летят искры. С первого момента моей встречи с этим очаровательным дикарем я знала, что мне придется противопоставить свою силу – его. Он отдал фамильные сокровища ради моего спасения, а я так мало дала ему, разве что ожерелье из когтей медведя, которого он убил. Мне кажется, что внутри каждого мужчины таится зверь и только нежное прикосновение может укротить дикий нрав, подобный нраву моего любимого. Он говорит, что я смелая, а сердце мое – нежное, как летняя дымка над горным лугом. Он говорит, что я пленила его. А он пленил меня. Я поклялась вернуть пять монет в его владение, и я сделаю это…»Микаэла втянула свежий влажный ночной воздух с запахом сосны. Клеопатре удалось собрать вместе все шесть монет, но теперь не хватало двух. Микаэла положила руку на монету, которая висела поверх ее малинового в рубчик свитера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97