Я подошел вплотную и спросил:— Дженна здесь?Тот, кого другие называли Джером, — тощий и жилистый, в мешковатой красной безрукавке и белых шортах — рассмеялся.— "Дженна здесь?" — передразнил он пронзительным тоненьким голоском. — Можно подумать, закадычный друг явился. — Остальные тоже засмеялись. — Нет, папаша, нету Дженны, уехала на денек. Я ее обслуживаю, так что можете оставить ей сообщение через меня.При слове «обслуживаю» вся компания загоготала.Шутка мне тоже понравилась, однако я был твердо намерен сохранять невозмутимость.— Типа того «пусть мой агент позвонит ее агенту», да?Джером взглянул на меня с невозмутимым видом:— Да, папаша, типа того. Все будет передано.Они загоготали еще громче. Гораздо громче.Ну вот, Патрик Кензи, ты и соприкоснулся с подрастающим поколением. Я прошел между машинами, что было не так-то просто, поскольку никто и не подумал подвинуться. Однако мне это удалось.— Душевно вам признателен, Джером.— О чем ты, папаша?! Кушай на здоровье! Всегда ко мне обращайся!— Как увижу Дженну, помяну тебя добрым словом, — продолжал я, поднимаясь на крыльцо трехэтажного дома.— Проваливай, белая сволочь, — буркнул Джером, когда я открыл дверь в холл.Дженна жила на третьем. Я взбирался по лестнице, вдыхая знакомые запахи, — во всех таких домах пахнет одинаково: нагретыми солнцем опилками, старой краской, кошачьей мочой, деревом и линолеумом, десятилетиями впитывавшими талый снег и грязь из-под мокрых подошв, пролитым пивом и содовой, пеплом тысяч окурков. Я благоразумно не держался за перила, которые по виду в любой момент могли сорваться с ржавых стоек.Свернув в верхний вестибюль, я остановился перед дверью Дженны — или, вернее, тем, что от этой двери осталось. Кто-то пробил филенку дубиной — она валялась тут же, в груде щепок. Кинув быстрый взгляд в коридор, я обнаружил узкую полоску темно-зеленого линолеума, заваленного обломками стульев и шкафа, разодранной одеждой, пухом, выпущенным из вспоротых подушек, обломками транзисторного приемника.Я достал пистолет, осторожно сделал маленький шажок внутрь и двинулся по квартире, вскидывая к каждому дверному проему одновременно глаза и ствол. Стояла тишина, какая бывает, когда ничего живого в доме нет, однако мне уже приходилось убеждаться, насколько эта тишина обманчива, и потому я собирался удостовериться своими глазами.И через десять минут скрупулезного и напряженного осмотра я убедился, что квартира и в самом деле пуста. К этому времени я взмок, у меня заломило спину, а мышцы рук и ног просто одеревенели.Потом, держа пистолет в опущенной руке и слегка расслабившись, пошел по второму кругу, вновь осматривая комнаты и обращая больше внимания на детали. Но из спальни не выскочило и не сплясало передо мной нечто, осиянное неоновой надписью УЛИКА. Да и в ванной я ничего не обнаружил, и кухня с гостиной оказались столь же неотзывчивы. Мне удалось лишь установить, что в квартире кто-то основательно пошарил, нимало не заботясь о сохранности обстановки. Все, что только можно, было разбито, взрезано, вскрыто, взломано, выпотрошено.Шагнув в коридор, я услышал справа от себя шорох, шарахнулся и направил толстый ствол на Джерома. Он съежился и, загородясь ладонями, вскричал не своим голосом:— Эй-эй, ты что, ты что, совсем, что ли?! Не стреляй!— Черт возьми, — сказал я, почувствовав, что дарованное выбросом адреналина облегчение больше напоминает изнеможение.— Чтоб тебя, — проговорил Джером, выпрямляясь и по непонятной причине ощупывая штанины своих шортов. — На кой ты таскаешь с собой такую дуру? Слоны у нас здесь давненько уже не водятся.— А ты что здесь делаешь?— Я-то местный житель, милый белый папаша, так что извиняться надо тебе. И спрячь куда-нибудь эту штуку.Я сунул пистолет в кобуру.— Что тут творится?Джером вошел в квартиру и оглядел перевернутые вверх дном комнаты так, словно видел все это раз сто.— Старуха Дженна не появляется уже неделю. А устроили этот бардак в прошлый уик-энд. Нет, — прибавил он, опережая мой вопрос, — нет, папаша, никто ничего не видал.— Это меня не удивляет, — сказал я.— А ты бы хотел, чтобы у нас, как в белом квартале, люди наперегонки неслись стучать в полицию? Ладно, не в том суть. — Он снова оглядел развороченную квартиру. — Я думаю, тут без Роланда не обошлось.— Кто это?Он взглянул на меня и засмеялся.— Ну, скажи! Кто такой Роланд?Джером повернулся и вышел:— Вали домой, папаша.Я шел за ним по лестнице следом и продолжал повторять:— Кто такой Роланд? Кто такой Роланд?Но он только мотал головой все то время, что спускался вниз, а выйдя на крыльцо, где на ступеньках расселись его дружки, ткнул через плечо большим пальцем, показывая на меня, и сказал:— Видали? Роландом интересуется.Все снова покатились со смеху: давно уж, должно быть, не встречался им такой забавный белый.Когда я вышел, большинство поднялись, а какая-то девица осведомилась:— Вы хотите знать, кто такой Роланд?Я спустился по ступенькам:— Да, я хочу знать, кто такой Роланд.Один из самых рослых потыкал меня в плечо указательным пальцем:— Роланд — это такое, что и в кошмарном сне не приснится.— Страшней твоей жены, — добавила девица. Снова все захохотали, а я сошел с крыльца и протиснулся между синим «Малибу» и зеленой «Гранадой».— Лучше не попадайся ему на дороге, — напутствовал меня Джером. — Твоя пушка слонов валит, но против Роланда маловата. Потому что он не человек.Я остановился и обернулся, положив руку на капот «Малибу»:— А кто?Джером пожал плечами и скрестил руки на груди:— Как в книжках пишут — воплощенное зло. Глава 4 Вскоре после того, как я вернулся в офис, мы заказали обед из китайского ресторана и принялись подводить итоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13