ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Гортхауэром начал называть его и Учитель; толькоиногда в минуты задумчивости он называл своего Ученика по-прежнему — Ортхэннэр.
— Это кто — Ортхэннэр?
— Вы называете его Гортаур Жестокий, — не отрываясь от книги, бросил он и продолжал читать.
Я не осмелился далее его перебивать.
В комнате было тихо-тихо. Только потрескивала толстая восковая свеча да шелестели угли в жаровне. Сквозь закрытые ставни тянуло ночным холодом. Но мне было холодно не от этого. И не оттого, что я услышал повесть о неведомом мне народе, небольшом племени эльфов, добровольно пошедшем за Мелькором. Дело было не в этом…
— Значит, — выговорил наконец я и не узнал своего голоса, — вы поклоняетесь… смерти? И считаете ее даром Мелькора и высшим благом?
Он вздрогнул, словно внезапно пробудившись ото сна. Заморгал, не сразу поняв, о чем я. Похоже, он при чтении так глубоко погружался в то, о чем читал, что мой вопрос вызвал у него досаду, разрушив хрупкие, невесомые образы, возникавшие у него перед глазами.
— Смерть? Нет. Разве вы сами не считаете смерть Даром Единого — даром, не карой? Освобождением от кругов бытия?
— Да, но Дар Смерти был дан людям в первую очередь как избавление от Тени Мелькора, которой он осквернил Арду. А краткость их жизни, страдания, которые заполняют ее, — вот это и есть Тень Мелькора.
— Ну да. Эльфов забрать под свое крылышко в Валинор, людям — смерть. Только бы не отдать Мелькору победу!
— Знаете ли, в таком случае куда легче было бы Единому просто истребить людей. Считается, что изначально люди должны были быть почти бессмертны, — просто с течением лет их фэа должна была начать стремиться за пределы Арды, потому человек по своей воле в избранный час отпускал бы ее. Как было в ранние годы Нуменора.
— Считается… — усмехнулся он. — Кем считается? Тем, кто был при Творении, слышал Песнь и разговаривал с Валар?
— А, простите, вы же напрямую знаете, — обиделся я. — Ну так растолкуйте мне.
— Простите, — снова усмехнулся он. — Видите ли, мы считаем, что Мелькор при Творении не просто участвовал в создании людей, но и многое вложил в них. И они стали не такими, какими замыслил их Эру. Люди в грядущем должны стать Творцами, подобными Валар, — потому Эру, не имея сил их уничтожить, укоротил им жизнь.
— Ах, так это Эру, стало быть, злодей? И куда же потом, по-вашему, уходят люди?
— Ну, если бы Мелькор не дал им способность уходить из кругов Арды, то они возвращались бы к Единому, и души их были бы уничтожены или лишены памяти.
— А эльфы?
— Эллери Ахэ получили Дар Смерти, подобный людскому. Только свой час они выбирали бы сами…
Он немного помолчал, вздохнул. Посмотрел куда-то в сторону, словно в тенях, клубившихся по углам нашей комнаты, можно было найти ответ или подсказку.
— Видите ли, смерть для эльфа есть освобождение от Предопределенности. Смерть, которую даровал им Мелькор, — это не та смерть, после которой фэа уходит в чертоги Мандоса. Она уходит за круги этого мира, освобождается. То же и для людей.
— Стало быть, вы считаете, что смерть — это дар Мелькора, мы — Илуватара. И даровал он людям Смерть именно после того, как Несозвучие Мелькора исказило Песнь, в которой было Творение Эльдар. То есть то, что, по нашему понятию, сделал с людьми, эльфами и всей Ардой Мелькор, вы приписываете Эру. Любопытно. Я могу понять, что, даруя людям смерть, Эру спасал людей от того, что приуготовил им Мелькор. Именно это и называем мы Предопределенностью — то, что сотворил Мелькор. А именно — лишил людей выбора. Мы умираем не тогда, когда закончены наши труды, не когда фэа осознает, что пришел ее час, — а когда роа ветшает. Фэа Мелькор изуродовать не сумел — но вот все, что ощутимо, он таки исказил. Вот что мы называем Предопределенностью — лишение нас выбора. И сделал это Мелькор. А что называете Предопределенностью вы?
— А разве вы сами не поняли? Все же у вас перед глазами. Разве все не предопределено замыслом Эру? Разве все не предопределено Видением Арды?
— Ну, я так не сказал бы. По-моему, здесь не все так просто. Ведь Видение Арды развертывается перед Валар и доныне. Даже они не все поняли в нем сразу и лишь позже стали осознавать его все лучше и лучше, это познание будет продолжаться и продолжаться, тем более что Эру постоянно создает что-то новое. То же и с нами. То, чего мы не понимали или не знали прежде, открывается со временем, когда мы становимся мудрее, с опытом поколений. Так что теперь я, в отличие от того же Финрода Фелагунда, лучше понимаю судьбу людей и эльфов. Я живу позже. Я знаю то, до чего он не дожил, о чем не знал ни он, ни говорившая с ним Андрет. Еще раз повторю — по Замыслу люди имели право выбора, сударь мой. Они не должны были умирать так скоро и стареть. Они должны были жить во плоти до тех пор, пока фэа не уставала от существования в кругах Арды и не уходила на иной путь. То есть люди сами определяли бы свой смертный час. Как это было в первые века Нуменора, чистого от зла, как полагали Валар. Но они ошибались. Видите — я признаю, что Валар могут делать ошибки. Зло проникло и в Нуменор — люди принесли его в душах своих. И снова смерть победила их. Даже нуменорцы стали жить все меньше — дальше сами знаете. То есть дар, как вы говорите, Мелькора лишил людей именно выбора. О какой же свободе тут речь?
Он с усмешкой смотрел на меня.
— Наш спор проистекает прежде всего оттого, что хотя мы оба считаем смерть Даром, но у нас разная причина этого Дара и даритель тоже не один и тот же.
— Не просто разные, а все совершенно вверх ногами! У вас на месте Эру везде — Мелькор. Просто все перевернуто.
— Это кому как, — усмехнулся он и сложил руки на груди, победно глядя на мое бессилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219
— Это кто — Ортхэннэр?
— Вы называете его Гортаур Жестокий, — не отрываясь от книги, бросил он и продолжал читать.
Я не осмелился далее его перебивать.
В комнате было тихо-тихо. Только потрескивала толстая восковая свеча да шелестели угли в жаровне. Сквозь закрытые ставни тянуло ночным холодом. Но мне было холодно не от этого. И не оттого, что я услышал повесть о неведомом мне народе, небольшом племени эльфов, добровольно пошедшем за Мелькором. Дело было не в этом…
— Значит, — выговорил наконец я и не узнал своего голоса, — вы поклоняетесь… смерти? И считаете ее даром Мелькора и высшим благом?
Он вздрогнул, словно внезапно пробудившись ото сна. Заморгал, не сразу поняв, о чем я. Похоже, он при чтении так глубоко погружался в то, о чем читал, что мой вопрос вызвал у него досаду, разрушив хрупкие, невесомые образы, возникавшие у него перед глазами.
— Смерть? Нет. Разве вы сами не считаете смерть Даром Единого — даром, не карой? Освобождением от кругов бытия?
— Да, но Дар Смерти был дан людям в первую очередь как избавление от Тени Мелькора, которой он осквернил Арду. А краткость их жизни, страдания, которые заполняют ее, — вот это и есть Тень Мелькора.
— Ну да. Эльфов забрать под свое крылышко в Валинор, людям — смерть. Только бы не отдать Мелькору победу!
— Знаете ли, в таком случае куда легче было бы Единому просто истребить людей. Считается, что изначально люди должны были быть почти бессмертны, — просто с течением лет их фэа должна была начать стремиться за пределы Арды, потому человек по своей воле в избранный час отпускал бы ее. Как было в ранние годы Нуменора.
— Считается… — усмехнулся он. — Кем считается? Тем, кто был при Творении, слышал Песнь и разговаривал с Валар?
— А, простите, вы же напрямую знаете, — обиделся я. — Ну так растолкуйте мне.
— Простите, — снова усмехнулся он. — Видите ли, мы считаем, что Мелькор при Творении не просто участвовал в создании людей, но и многое вложил в них. И они стали не такими, какими замыслил их Эру. Люди в грядущем должны стать Творцами, подобными Валар, — потому Эру, не имея сил их уничтожить, укоротил им жизнь.
— Ах, так это Эру, стало быть, злодей? И куда же потом, по-вашему, уходят люди?
— Ну, если бы Мелькор не дал им способность уходить из кругов Арды, то они возвращались бы к Единому, и души их были бы уничтожены или лишены памяти.
— А эльфы?
— Эллери Ахэ получили Дар Смерти, подобный людскому. Только свой час они выбирали бы сами…
Он немного помолчал, вздохнул. Посмотрел куда-то в сторону, словно в тенях, клубившихся по углам нашей комнаты, можно было найти ответ или подсказку.
— Видите ли, смерть для эльфа есть освобождение от Предопределенности. Смерть, которую даровал им Мелькор, — это не та смерть, после которой фэа уходит в чертоги Мандоса. Она уходит за круги этого мира, освобождается. То же и для людей.
— Стало быть, вы считаете, что смерть — это дар Мелькора, мы — Илуватара. И даровал он людям Смерть именно после того, как Несозвучие Мелькора исказило Песнь, в которой было Творение Эльдар. То есть то, что, по нашему понятию, сделал с людьми, эльфами и всей Ардой Мелькор, вы приписываете Эру. Любопытно. Я могу понять, что, даруя людям смерть, Эру спасал людей от того, что приуготовил им Мелькор. Именно это и называем мы Предопределенностью — то, что сотворил Мелькор. А именно — лишил людей выбора. Мы умираем не тогда, когда закончены наши труды, не когда фэа осознает, что пришел ее час, — а когда роа ветшает. Фэа Мелькор изуродовать не сумел — но вот все, что ощутимо, он таки исказил. Вот что мы называем Предопределенностью — лишение нас выбора. И сделал это Мелькор. А что называете Предопределенностью вы?
— А разве вы сами не поняли? Все же у вас перед глазами. Разве все не предопределено замыслом Эру? Разве все не предопределено Видением Арды?
— Ну, я так не сказал бы. По-моему, здесь не все так просто. Ведь Видение Арды развертывается перед Валар и доныне. Даже они не все поняли в нем сразу и лишь позже стали осознавать его все лучше и лучше, это познание будет продолжаться и продолжаться, тем более что Эру постоянно создает что-то новое. То же и с нами. То, чего мы не понимали или не знали прежде, открывается со временем, когда мы становимся мудрее, с опытом поколений. Так что теперь я, в отличие от того же Финрода Фелагунда, лучше понимаю судьбу людей и эльфов. Я живу позже. Я знаю то, до чего он не дожил, о чем не знал ни он, ни говорившая с ним Андрет. Еще раз повторю — по Замыслу люди имели право выбора, сударь мой. Они не должны были умирать так скоро и стареть. Они должны были жить во плоти до тех пор, пока фэа не уставала от существования в кругах Арды и не уходила на иной путь. То есть люди сами определяли бы свой смертный час. Как это было в первые века Нуменора, чистого от зла, как полагали Валар. Но они ошибались. Видите — я признаю, что Валар могут делать ошибки. Зло проникло и в Нуменор — люди принесли его в душах своих. И снова смерть победила их. Даже нуменорцы стали жить все меньше — дальше сами знаете. То есть дар, как вы говорите, Мелькора лишил людей именно выбора. О какой же свободе тут речь?
Он с усмешкой смотрел на меня.
— Наш спор проистекает прежде всего оттого, что хотя мы оба считаем смерть Даром, но у нас разная причина этого Дара и даритель тоже не один и тот же.
— Не просто разные, а все совершенно вверх ногами! У вас на месте Эру везде — Мелькор. Просто все перевернуто.
— Это кому как, — усмехнулся он и сложил руки на груди, победно глядя на мое бессилие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219