Используя брожение среди крестьян (в особенности после нападения на митинг под Ригой, Дауман, Афельд и другие партийные агитаторы появлялись в церквах во время богослужения, прерывали проповедь и с церковного амвона говорили горячие революционные речи, призывая прихожан к свержению самодержавия, к борьбе против кровососов-баронов и полицейского произвола. После таких «проповедей» молодым революционерам иногда удавалось даже вывести молящихся на демонстрацию под красным знаменем. Так выглядели вошедшие тогда в революционный обиход «церковные демонстрации» крестьян.
На редкость тяжелым, но и самым главным делом в то время было создание боевых дружин и их вооружение. Эта важнейшая задача партии оказалась наиболее трудной. Не хватало опыта.
Еще в февральской листовке ЦК ЛСДРП призвал пролетариат латышского края готовиться к вооруженной борьбе. Рабочие и батраки добывали оружие любыми путями, отнимая его в баронских имениях у лесной стражи, урядников, захватывали оружие в оружейных магазинах, сами мастерили бомбы, оттачивали холодное оружие.
В апрельском воззвании к батрачеству ЦК ЛСДРП, рисуя будущий социалистический строй, при котором «вся земля, леса, рудники, фабрики и заводы, железные дороги и пароходы перейдут в собственность народа», призывал сельскохозяйственных рабочих «готовиться к решающей борьбе с самодержавием, объединиться в тайные кружки, добывать оружие». Призывы к вооруженной борьбе нашли глубокий отклик в сердце Яна Даумана. Его тогдашним настроениям крайне импонировал припев одной революционной песни: «Сражаться будем мы, пока не сбросим кандалы». Он тогда еще не мог знать, как исковеркают его жизнь кандалы.
В первомайской политической стачке, охватившей все предприятия Риги, Ян был среди рабочих, собравшихся в Верманском саду. Опять он стал свидетелем избиения рабочих казаками. Рабочие мужественно отбивались.
В середине июня Ян участвовал в организованной партией забастовке батраков. Стачка тогда охватила семнадцать крупных имений Лифляндии. Стачечники в массовых демонстрациях срывали гербы и царские портреты в волостных управлениях, уничтожали податные книги и списки рекрутов. В ответ на крестьянские демонстрации и стачки батраков помещики, охваченные страхом, стали размещать в своих имениях и замках драгун и солдат, что еще больше озлобляло народ. ЦК ЛСДРП призывал народ не щадить жандармов, казаков, шпионов и других мерзавцев, ни по каким вопросам не обращаться к правительственным властям, выбирать тайных доверенных лнц, которым бы поручалось ведение крестьянских дел.
Крестьянские выступления весною и в июне проходили под знаком требований, выработанных ЦК ЛСДРП: неприкосновенность личности и жилища, свобода выбора местожительства; отмена сословных привилегий; равноправие всех граждан; всеобщая выборность судей и присяжных; полное самоуправление в волости, уезде и губернии, выборность всех членов самоуправлений всем населением; бесплатное всеобщее школьное обучение; более справедливое перераспределение мелких земельных наделов; право охоты и рыбной ловли. Важнейшим политическим требованием было – всеобщее вооружение народа. Так партия суммировала чаяния крестьянской массы.
ЦК выдвинул также следующие требования от имени сотен тысяч батраков: минимум заработной платы – один рубль в день для батрака и 70 копеек для батрачки; отмена бесплатного труда жен батраков на помещика; десятичасовой рабочий день в страду и восьмичасовой в остальное время года; отмена сдельных работ и штрафов: отмена всякой барщины; запрет труда подростков; оплата дней болезни батрака; бесплатная медицинская помощь; ясли для детей батраков.
Состоявшийся в июле в Риге II съезд ЛСДРП совпал с новой волной стачек. Бастовали крупнейшие заводы и фабрики Риги. К ним присоединились железнодорожники, рабочие порта, трамвайщики. Опять устраивались митинги, шествия и демонстрации. Эта стачка и новое мощное выступление крестьян и батрачества подвели массы непосредственно к вооруженному восстанию.
Съезд ЛСДРП ориентировал партию на подготовку общего вооруженного восстания. В решении съезда предлагалось «неустанно готовить пролетариат к вооруженному восстанию… превращая столкновения в непрерывную партизанскую борьбу». Ян Дауман с присущей ему энергией отдается организации боевых дружин, добыче оружия. В. И. Ленин писал тогда: «Остзейские бароны организуют гражданскую войну всерьез: они прямо нанимают целые отряды, вооружают их… и размещают по своим обширным имениям» A III съезд РСДРП еще в мае постановил: «Принять самые энергичные меры к вооружению пролетариата… к непосредственному руководству восстанием».
В конце июля 1905 года Ян выступил на митинге у ворот бумажной фабрики Фейтля на Югле, неподалеку от хутора Крейпи. Полиция окружила митинг. Ян вырвался из окружения и. побежал на хутор. Однако полицейским все же удалось догнать его, и он впервые переступил порог тюрьмы. При обыске полиция обнаружила и изъяла гектограф, на котором Ян и Ане печатали прокламации. Очень тяжко переживала мать арест ее Жаниса, как звали Яна в семейном кругу.
Рижские тюрьмы были переполнены. Охранка пе успевала вести допросы все новых политических арестованных. Известно было, что допрашиваемых нещадно истязают. Но революционеры ни в чем не признавались, а чаще всего отказывались отвечать на допросах, демонстрируя презрение к следственным властям и тюремщикам. Ян готов был именно так вести себя.
В ночь с 6 на 7 сентября политические заключенные в централе пережили исключительное событие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64