Подвигаемся тихо, тормозом является также 3-я нарта, которая без человека. Холод собачий –35°, при этом ветерок прямо в лоб. В Британском канале снял айсберг-арку, видели свежий медвежий след, который шел с севера на юг. В 4 ч., пройдя около 12 верст, остановились ночевать у Кетлицланд. Здесь бросили пару лыж, ветр. рубашки и другие ненужные вещи. Собакам дали сала медв., но они отказались его есть. Некоторых собак страшно бьет холод. Мы-то боремся, а собакам беда, берем бедняг в палатку. Ноги мои поправляются, слава богу.
Вторник, 4 февраля.
В 9 снялись. Эту ночь „Мальчика“, „Пирата“ отогревали в палатке. Перед запряжкой три собаки удрали: „Пират“, „Мальчик“ и „Ободрыш“, едва поймали. Сколько хлопот с этими собаками! Под утро задрали „Волка“, если бы не выскочил Линник и не отбил, то разодрали бы. Полдень, чудная красная желанная заря. Дорога несколько лучше – снег утрамбовало. Собаки идут хорошо, хотя третий день ничего не едят, сало медвежье есть отказались, сегодня дали по галете, съели. Прошли верст 15, остановились ночевать у N конца Кетлицланд. Сегодня было здорово холодно. Я шел в рубашке, сильно продрог. Спасаемся примусом, жжем керосину около 2 ф. в день. Это вдвое больше положенного, но я надеюсь в Теплиц-бае керосин пополнить. Ропаков много. Сегодня беру в палатку на ночь 4 собаки: „Куцого“, „Мальчика“, „Пирата“ и „Пана“. Все время дует ветер, буквально обжигает лицо, того и смотри отморозит щеки. Морозу 36°. Собакам в морду ветер тоже очень чувствителен; несмотря на работу, все-таки они мерзнут в пути, я на стоянке и говорить нечего.
Среда, 5 февраля.
В 9 снялись. „Пан“, конечно, отогревшись в палатке, удрал на промысел, поймали его только в пути, за что получил хорошую дерку. Сегодня прошли тоже около 15 верит и остановилась ночевать у К. Richthofen, по пути встретили два старых медвежьих следа. Стали попадаться трещины и полыньи, покрытые уже толстым солончаком. Море королевы Виктории темное, вероятно, там вода или большие полыньи, покрытые солончаком. Держусь ближе к берегу, по крепкому льду, но зато здесь много ропаков. В общем, сегодня дорога выпала отвратительная: много рыхлого снега и ропаков. К вечеру потянул ветер из пролива, было адски холодно, а я умудрился и сегодня шагать в рубашке, ибо в полушубке тяжело. Продрог снова, в особенности замерзла холка, спина и плечи. Кашляю, тяжело очень при большом морозе дышать на ходу, приходится глубоко втягивать в грудь холодный воздух, боюсь, чтобы не простудить легкие. Ноги мои заметно поправляются, опухоль сходит, ребята мои настроены хорошо, охотно идут вперед. Собаки пока держатся все, даем по ? ф. галет. Отогреваем некоторых в палатке. „Волк“ болен. Спасаемся драгоценным примусом и мешком. Ужасно расходуем керосин: более 2 ф. в день.
Четверг, 6 февраля.
В 9? двинулись дальше. Дорога отвратительная: ропаки, рыхлый снег, встретили в сажен 10 полынью, которая достаточно вымерзла, чтобы мы ее свободно перешли. У меня опять заболели ноги и усилился бронхит. Итти очень трудно, дышать еще труднее, но тем не менее прошли около 15 верст и в 4 ч. остановились на ночевку у мыса Эрмитаж. Идем тихо, но что же делать, зато идем вперед. Сегодня снилась Веруся, да спасут ее боги. Я совсем болен, но духом не падаю.
Пятница, 7 февраля.
Сегодня Линник случайно поднял нас в 3 ч. утра; так как мы перележали все бока, то охотно все выползли из мешка, согревали чай и сидели с примусом до 7? утра, когда сравнительно светло, запрягли собак и в 8? следовали дальше. Сегодня тер. миним. показал –40° Ц. Дорога сегодня была ужасно мучительная: ропаки и рыхлый глубокий снег, откуда он взялся, неизвестно; да и плюс к этому – 35° мороза и ветер О/4, как раз в правую скулу. Страшно тяжело было итти, а в особенности мне, больному. Собаки-бедняжки Не знали, куда свои морды прятать. Очень ходко на холоде идут, но стоит только стать, как сейчас же роют себе ямки и прячутся туда от холода. От 2 до 4 была вьюга, это окончательно нас убило, мы едва подвигались вперед. Я все время оттирал лицо и все-таки не усмотрел, как немного отморозил нос. В 4 ч. стали лагерем у мыса Ficher, пройдя и сегодня, несмотря ни на что, около 14–15 верст. На ночь 5 собак беру в палатку.
Суббота, 8 февраля.
Сегодня выехали позднее обыкновенного, около 9? утра. Я долго возился с лечением ранок на руке, которые я получил от примуса, и на ногах в шагу, которые натер брюками. Надел другие брюки, почувствовал облегчение. Ночью была вьюга, 5 собак ночевали в палатке. Мешок местами уже обледенел, спать было холодно. Простыня внутри мешка здорово холодит, потеет, замерзает и т. д. Думаю ее в Теплиц-бае выкинуть. Встретили много больших ропаков и глубокий снег, но в общем сегодня была дорога сносная, попадались солончаковые поля. Одно было ужасно скверно, это NNW/2, ветер в лицо при – 35° морозу. Я окончательно простудил себе грудь. Бронхит меня давит, не могу отдышаться, под вечер страшно лихорадит, едва отогрелся на примусе. Ах, дорогой, дорогой спаситель наш примус! Собак сильно бьет мороз. Кормили их досыта по 1 ф. и более галет. Прошли около 15 верст и остановились в 4 ч. ночевать за островом Мария-Елизавета.
Воскресенье, 9 февраля.
Сегодня с утра „Варнак“ устроил себе праздник. Убежал в ропаки, а затем преспокойно конвоировал нас по курсу до обеда, после полудня его удалось поймать и запрячь. Сегодня было хотя и много градусов мороза, но ветру было мало и двигаться было сравнительно тепло. Снялись, по обыкновению, в 9 утра и, пройдя около 15 верст, в 3? ч. стали ночевать у зимовья Нансена. Ропаков было мало, но рыхлого снегу уйма, так что в общем дорога была тяжелая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59