Сели за стол, и обед был весел, насколько мог быть ввиду близкой разлуки. Время шло и уже стали собираться домой. Было душно, слышались раскаты грома вдали, надвигалась гроза. Надо было добраться домой заранее.
В то время, когда все трое поднялись было с места, чтобы вернуться на улицу Сент-Онорэ, где Шарль временно поместил Люси, избегая печальных воспоминаний домика в Пасси, один из слуг подал Шарлю записку, сказав, что ждут ответа.
Шарль прочел записку и, видимо, смутился, казалось, не зная что ответить, Он вертел в руках записку, рассматривая почерк, бумагу, адрес.
– Ничего серьезного, вероятно? – спросила Люси, удивленная смущением Шарля.
– Ровно ничего, – ответил он, притворяясь спокойным и пряча записку в карман. – Это просто просьба о помощи.
– Какой-нибудь несчастный?
– Да, тот, кто пишет, не из счастливых. Впрочем, записка не подписана. Кажется, почерк знаком мне.
– Если кто-нибудь страдает, может быть, надо ответить, Шарль; это принесет счастье нашему путешествию.
– Просят прийти меня самого, недалеко, два шага отсюда, к тому киоску, где итальянцы продают «счастье» и засахаренные фрукты.
– Надо пойти, Шарль, а мы с Анни подождем тебя, слушая этих музыкантов-немцев. Поди узнай, чего от тебя хотят, только не оставайся долго.
– Хорошо, пусть моя совесть будет спокойна! – сказал Шарль, вставая с места. – Не уходите отсюда, я сейчас вернусь.
Шарль ушел, а Люси стала слушать музыкантов, игравших под навесом ресторана. Анни опять почудилась черная женская фигура со зловещим взглядом, но она подумала, что ей показалось.
Музыканты кончили свою пьесу. Глава странствующего оркестра ходил среди посетителей со шляпой, и в нее сыпались мелкие монеты.
Шарль не возвращался, однако Люси не беспокоилась. К ней подошел маленький итальянец в блузе и бархатных панталонах, в остроконечной шляпе с лентами и сказал ей:
– Господин, бывший с вами, попросил меня сказать вам, чтобы вы шли домой и что он придет туда к вам. Он просил еще передать вам этот засахаренный апельсин. Я исполнил его поручение. До свидания, приятного вечера!
Маленький итальянец исчез между деревьями аллеи.
Удивленная, но все еще спокойная, Люси поднялась с места и сказала:
– Пойдем домой, Анни. Шарль догонит нас. Его задержал тот, кто просил помощи. Он боится, чтобы нас не застала гроза. Пойдем, может быть, мы встретим его дорогой.
Обе вышли из зала. Люси небрежно положила в свой ридикюль засахаренный апельсин, который был оставлен маленьким итальянцем около нее на блюдечке.
Начался дождь. Они прибавили шагу и быстро достигли гостиницы на углу улиц Сент-Оноре и Миромениль, в которой Шарль нанял помещение для них. Между тем гроза разразилась со страшной силой.
Засверкала молния, гром загремел чаще, потоки воды заструились по крышам и по улице.
«Хорошо, если Шарль успел скрыться где-нибудь!» – подумала Люси. Она отослала спать Анни, утомленную прогулкой. Хотя гроза действовала тяжело на нервы Люси, но зато давала простое объяснение отсутствия Шарля: этот ливень застал его, вероятно, во время разговора, извозчиков поблизости не было, и он просто зашел в одно из кафе Елисейских полей, тут не было ничего удивительного. Так как завтра надо было рано встать по случаю отъезда в пансион Анни, а оттуда ехать в Гавр, чтобы отплыть в Саутгэмптон, Люси решила последовать примеру Анни и, не дожидаясь Шарля, лечь спать. Прибирая кое-какие мелочи на туалете, она вынула из ридикюля апельсин, принесенный итальянцем, и положила его на комод, собираясь съесть его поутру. Затем она занялась своим ночным туалетом, после чего легла в постель и скоро крепко уснула.
Ей снилось, что она плывет среди яркого света при звуках невидимой музыки, на украшенной цветами лодке вдоль прекрасных берегов и пристает к тенистому острову, где посреди цветов играет ребенок, к которому пламенно рвалось ее сердце, а именно ее сын, ее Андрэ! Она хочет обнять, расцеловать его, прижать к своей груди. Но корабль медленно отдаляется, так как ему не удается пристать к берегу, куда стремится вся ее душа. Наконец ей кажется, что она сошла с приставшего корабля, обнимает сына, горячо целует его.
Люси проснулась, разбуженная легким шумом и светом мерцающей свечи в высоком медном подсвечнике. Над ней склонился Шарль и нежно поцеловал ее в лоб.
Обрадованная его возвращением, Люси не потребовала от него никаких объяснений и только спросила, не промок ли он во время грозы.
– Нет, я спрятался от ливня, – растерянно ответил чем-то озабоченный Шарль, однако полусонная Люси не заметила его состояния и ничуть не встревожилась.
Шарль увидел на комоде засахаренный апельсин и подумал:
«Вот это очень кстати! Мне так хочется пить. У меня, кажется, лихорадка, – и он с жадностью стал есть сочный плод, думая про себя: – Как вкусно, как сочно! Люси хорошо сделала, что купила этот апельсин. Верно, она и Анни ели эти фрукты, продаваемые на открытом воздухе на Елисейских полях, и оставили мне мою долю. Как мило, что подумали обо мне!»
Люси снова заснула и не слышала, как Шарль восхищался, лакомясь этим засахаренным плодом.
Очень рано утром слуга по отданному ему приказанию разбудил путешественников. Им была заказана почтовая карета, и почтальон уже дожидался на улице.
Люси встала, разбудила Анни и обе поторопились одеться. Багаж был уже готов, и слуга снес чемоданы вниз, чтобы привязать их позади экипажа.
– Вставай, лентяй! – весело сказала Люси Шарлю. – Мы уже готовы, а ты еще не вставал!
Однако Шарль казался погруженным в забытье и едва пробормотал:
– Я очень устал. Меня страшно клонит ко сну, не могу преодолеть дремоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61