Целых три года. Внимания-то хватало, но... Стоит ли платить такие большие деньги, -- шепнул он Лизе доверительно, -- если толком не знаешь, кого берешь!
-- Я бы заплатила, -- честно призналась Лиза. -- Если б были деньги. У тебя глаза добрые-добрые, а в глубине грустные. Ты уютный и смешной немножко.
-- Вот спасибо! -- обрадовалось существо. -- Но слушай, что дальше было. Зашел как-то в магазин добрый волшебник. Стрелолист, ты, наверное, не знаешь, он незнаменитый. Да и давно это случилось. Его в командировку на Землю послали, выдали, как положено -- суточные там, квартирные. Ну и зачем они? Волшебник себе сам что хочешь наколдует, и стол, и дом... Вот перед возвращением и купил он меня, пожалев, а здесь оживил. Он меня и определил южнокорейским собакомедведем, -- признался Пломбир. -- Чтоб родину я имел и происхождением мог гордиться. Вот такая история... Извини, я тебя отвлек. Будем выбирать?
-- А что выбирать? -- изумилась Лиза. -- Фотографию коровы? На память?
-- Да ты откуда свалилась? -- Собакомедведь посмотрел на девочку подозрительно. -- Простых вещей не знаешь.
-- Я из провинции. -- Почувствовав опасность, Лиза нашлась мгновенно. -- Мы только вчера переехали. Хожу, осваиваюсь... Здорово тут у вас.
-- А-а, вон оно как. Ну, осваивайся. -- Если Пломбир и помнил прежний облик Лизы Зайкиной, длинноносой спасительницы Фантазильи, он явно не связал его с девочкой, стоящей перед ним. Ведь героиня ощутимо выросла за два года, а нос у нее, наоборот, укоротился. -- Вот тут стукни ладошкой. Нет, ниже. Не по морде, а под мордой.
От прикосновения Лизиных пальцев панель с изображением коровы стремительно уехала вниз, открыв полностью заставленный стеллаж. Вся молочная продукция, изображенная на вывеске, находилась здесь, и еще куча жестяных, пластиковых, стеклянных, картонных банок, пачек, бутылок, пакетов, коробок.
-- Укольно! -- одобрила покупательница. -- Только я за парным молоком пригнала. Тут, похоже, его не заобнаружить... ну, в смысле, не словить?
-- Ох, и язык у вас в провинции, -- покрутил кудлатой головой Пломбир. -- Ты отойди от полок на шаг. Так. Видишь, панель на место вернулась. Что здесь написано? Ты хоть читать-то умеешь? -- спросил он, сочувствуя.
-- Или! -- обиделась Лиза. -- Я уж не совсем тундра! "Амалия" --написано -- "Абендмильх, сорок семь-одиннадцать".
-- Хорошо читаешь! -- одобрил директор-дояр. -- Теперь гляди! У нас тут удобств для клиента -- страшное дело!
Он дернул за шнурок у входа -- из пола выросли журнальный столик и глубокое кожаное кресло. На столике находился старомодный телефонный аппарат без кнопок и без наборного диска. Нижний микрофон трубки представлял собой сияющий никелем металлический раструб.
Пломбир с удовольствием плюхнулся в кресло и, явно рисуясь перед Лизой, манерным жестом поднял трубку.
-- Доброе утро, барышня, -- произнес он светским тоном. -- Да, замечательная погода... Абендмильх, сорок семь - одиннадцать, соедините, пожалуйста, если вас не затруднит. Спасибо, мне, право, неловко... Амалия, здравствуйте, мое сокровище! Как вы спали сегодня? Кошмары? РЫЖИЙ бык?!. Всю ночь гнался за вами?!. Какой ужас! Ну конечно, конечно! Ка-кое там молоко... Я понимаю... Что? Можно из вечернего надоя?..
-- Подождите! Не надо!.. -- Лиза отчаянно мотала головой, махала руками, изображая отрицание.
-- Нет, пожалуй, не стоит вас затруднять. Пусть увезут на сепаратор. --Собакомедведь перестроился на ходу. -- Отдыхайте, моя прелесть. Да, настой ароматного лугового сена. По полведра на ночь. Все как рукой снимет. Да, всегда ваш... До скорого свидания!
Опустив трубку на рычаг, Пломбир недоуменно воззрился на покупательницу.
-- Я же хочу выбрать! -- твердо произнесла Лиза. -- Зачем мне первая попавшаяся корова. Да еще с ночными кошмарами. Вон тут у вас сколько кандидаток. Дайте похожу, посмотрю. -- Она направилась вдоль секций. -- Не забывайте, я осваиваюсь. У меня в детстве была няня -- Амалия. К счастью, недолго. От страшных сказок просто тащилась. Читала мне их перед сном и закармливала оладьями из тыквы. А я ненавижу тыкву! Хорошо, что няня быстро рассталась с нами. Пошла служить в пожарные, по призванию. С тех пор у меня от слова "Амалия" вибрирует живот.
-- Многие клиенты предпочитают Кунигунду! -- Пломбир искренне старался быть полезным. -- Симментальская порода. Глаза мечтательные, с поволокой. Нежное, тяжелое, бархатное вымя. Молоко изумительного вкуса с едва уловимым ароматом гречишного меда.
-- Это интересно. -- Лиза продолжала экскурсию. -- Ребекка... Нет, у нее губы бантиком, слишком слащава. Пульхерия... Чересчур чопорна, не находите? О! Цецилия! Какое имя! Нечто легкое, воздушное, с запахом цветов и в то же время чувствуется уют, надежность. И какое славное выражение на морде! Давайте позвоним Цецилии. Только я это сделаю сама! Можно?
-- Надо же... -- пробормотал себе под нос агент по рекламе. -- Любимая корова двух старых перечниц. Интересно, они еще живы?.. Нет возражений! --заверил он девочку с энтузиазмом. -- Желание клиента -- высший закон, исполнение желаний -- умопомрачительная радость! Прошу сюда, за столик, к телефону. Номер запомнила?
-- Запросто! Он ритмичный. -- Сменив в кресле собакомедведя, Лиза потянулась к трубке.
-- Добрый день, -- пропело ей в ухо ласковое сопрано. -- Слушаю вас со всем возможным вниманием.
-- Здравствуйте! Моргенмильх, шестнадцать-сорок, пожалуйста.
-- Вы не будете так любезны повторить номер? На линии помехи.
-- Моргенмильх, шестнадцать-сорок! Слышно?! Алло!
-- Спасибо! Поняла вас. Соединяю...
-- ...Алло, алло! -- голос абонентки был мечтательным и тягучим. --Цецилия на проводе. С кем имею честь?
-- Здравствуйте, меня зовут... Бетси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127