Все было выдержано в серо-голубых тонах, кроме массивной темно-коричневой деревянной двери — последней преграды к директорскому кабинету.
— Да это не дверь, а врата! — Крячко не смог удержаться от ехидного замечания. Он усмехнулся. — Тебе случайно жена не говорила, это врата в рай или в ад?
Вместо ответа Гуров с силой рванул дверь на себя, проигнорировав шутку напарника. Картина, которая предстала глазам сыщиков, заставила застыть их на месте. Книги, одежда, какие-то бумаги — все было разбросано повсюду. Свободным оставался только маленький островок на полу в центре кабинета, где с широко раздвинутыми руками и ногами лицом кверху лежало обнаженное тело Юрия Юрьевича. У тела, склонившись, сидела судебно-медицинский эксперт Зинаида Артуровна Штольц.
— Привет! Я скоро закончу. А ребята, не отстрелявшись, уже перерыв себе устроили. — Она кивнула в сторону открытого окна, у которого, прислонившись к подоконнику, стояли Борис Пивцов, фотограф отдела, и молодой криминалист Миша Савичев.
— Здорово! — приветствовал коллег Крячко.
Подойдя к окну, он по очереди пожал руки Борису и Михаилу.
— Забавный у него вид! Прямо морская звезда на берегу после отлива! — сказал Стас, прикуривая сигарету. Михаил, оценив шутку, хихикнул, но тут же осекся, поймав брошенный в его сторону недовольный взгляд Гурова.
— Ну, вот и все! — Зинаида Артуровна поднялась с колен.
Она сняла резиновые перчатки, положила их в полиэтиленовый пакет и убрала в небольшой кейс, стоящий рядом. Туда же отправились и пакетики с пробами.
— Я в фойе Машенькину фотографию видела, — обратилась она к Гурову. — Да, хороша она была в этом спектакле! Сто лет мы с ней не встречались. По телефону особо не поболтаешь… Да я и не люблю по телефону поговорить, ты же знаешь.
Зинаида Артуровна считала себя подругой Марины Строевой, хотя таковой не являлась. Просто Маша приглашала ее на премьерные спектакли, и пару раз они заходили в кафе выпить по чашечке кофе.
— Как она? Как здоровье?
— Нормально, — сухо ответил Гуров.
Его интересовало дело, а не светская беседа.
— Что скажешь в предварительном заключении? — спросил он деловым тоном.
— Что скажу? — обиженно проговорила Зинаида Артуровна. Отведя взгляд в сторону, она официально равнодушным тоном продолжила: — На теле явные признаки насильственной смерти, которая предположительно наступила в промежуток времени от часа до половины второго ночи вследствие нанесения удара тупым предметом в левую височную область головы, — и, глядя в глаза Гурову, четко произнесла: — Точные данные, Лев Иванович, я смогу сообщить вам только после вскрытия.
— Зинуля, ну зачем так? — Крячко подошел к ней и, одной рукой обняв за плечи, со страстным видом прошептал: — Красивой женщине не идет грубость!
Зинаида Артуровна обладала яркой внешностью. Жгучая брюнетка с черными глазами и несколько великоватым носом, она умела скрывать недостатки и подчеркивать свои достоинства. Ей было пятьдесят два года, но выглядела она неплохо и всем говорила, что ей чуть за сорок. Красавицей ее можно было назвать с некоторой натяжкой, но она свято верила в ею же созданный миф о своей привлекательности.
— Прекрати ребячиться, Стас! — с улыбкой приняв комплимент, Зинаида Аркадьевна убрала его руку с плеча.
— А ты прекрати обижаться, потому что это не идет не только красивым, но и умным женщинам! — тут же ответил Крячко.
— Стас прав, — Гуров понял, что если сейчас не вмешаться, то Крячко будет говорить комплименты до вечера. — Поэтому, как умный и внимательный человек, ты нам расскажешь поподробнее, что тебе удалось выяснить относительно трупа? — в тон напарнику проговорил полковник и вынужденно улыбнулся.
— Льстецы! — Зинаида Аркадьевна звонко рассмеялась.
— Ничего от нас не скрывай, — Крячко в шутку погрозил ей пальцем.
— Не скрою. Расскажу, извините за каламбур, голую правду.
Зинаида Артуровна вынула из кармана пиджака пачку сигарет. Крячко, как галантный кавалер, дал даме прикурить. Она с наслаждением сделала пару затяжек и тоном экскурсовода начала излагать свои предположения:
— Это преднамеренное убийство. Скорее всего, запланированное. Оно совершено не на бытовой почве, не по каким-либо религиозным мотивам или обрядам…
— А почему он голый? — перебил ее нетерпеливый Крячко.
— Почему? — Зинаида снисходительно улыбнулась. — Стас, это как раз неудивительно. Понятно, что в таком виде человек либо ванну решил принять, либо, как в нашем случае, сексом заняться.
— Вот они, люди искусства! Шекспировские страсти! Убийство на почве ревности, — с наигранной трагичностью произнес Крячко.
— Вполне возможно. Жертва недавно вступала в сексуальную связь, а вот был ли половой акт совершен до убийства или после, покажет вскрытие. — Зинаида Аркадьевна подошла к открытому окну и выбросила недокуренную сигарету на улицу.
— Половой акт с мужчиной, Зинуля, после смерти невозможен технически! — насмешливо произнес Крячко.
— Возможен, Стасик, если мужчина — гомосексуалист, — парировала она. — Именно о таком контакте я и говорила. У нас тот самый случай.
— Ты знал? — с возмущением обратился Крячко к невозмутимому Гурову.
— Да об этом весь город знает, — ответил за сыщика подошедший Борис. Он навел объектив фотокамеры на Крячко и сделал снимок. — Извини, не удержался. У тебя сейчас лицо было очень выразительное, — после чего счел нужным пояснить: — Конечно, он это не афишировал, но и тайны особой не делал.
— Почему ты допускаешь возможность запланированного убийства? — деловым тоном спросил у Зинаиды Гуров.
— Обрати внимание на шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65