"Гравера" находилась во введение Петра Титова, Титы, как все его здесь называли. История Титы была заурядной. Верно, как любой творческий человек и художник-гравёр Пётр Титов очень любил будить своё воображение рюмочкой-другой водочки. И если по началу этой дозы было вполне достаточно для сотворение какого-нибудь шедевра, то очень скоро вдохновение лишь на мгновение приподнимало свои веки после литра, но отключался сам художник. Злоупотребление "допингом" вызывало неподдельное возмущение у коллег по творческому цеху. Тёпленький Титов резко подрывал авторитет всего местного союза художников, членом которого он тоже являлся, в глазах творческой интеллигенции. Устав от уговоров, просьб и умилений, председатель союза был вынужден исключить Титова из своей ассоциации. Художник с горя утонул на дне стакана. Пропил всё, что было в квартире, а потом и саму жилплощадь. Так талантливый сорокалетний художник-гравёр из красавца-сердцееда и балагура-романтика превратился в хмурого и озлобленного бомжа-пропойцу. Пухляков знал Титова ещё с лучших его времён. Прознав о его беде, разыскал в каком-то притоне, предложил крышу над головой и работу. Титов согласился. А что ему ещё было делать? В общем-то, Тита был безгранично благодарен своему благодетелю и потому, не покладая рук, наносил на памятники надписи и рисунки, подписывал ленты и сплетал искусственные еловые лапы на проволочных каркасах. Словом, трудился в поте лица. Правда, позволял себе немного подхалтуривать на водочку, спихивая левые венки по сниженным ценам. Ну, это не грех. Здесь каждый не упускал такой возможности.
И, наконец, третий сектор был рабочим местом родных братьев Салкиных. Тридцати восьми летний Фёдор и тридцати шести летний Валентин никакими особыми талантами природой одарены не были. Ну, за исключением одного на двоих способностью безмерно вливать в себя горячительные напитки и умудряться после вливаний сохранять относительно устойчивое вертикальное положение. Сей талант и поспособствовал их нынешнему положению в обществе - горизонтальному.
Внешне братья мало отличались друг от друга. Оба низкорослые, с лысинами на полголовы, с изуродованными в пьяных баталиях курносыми носами цвета переспелой вишни, извечно глупыми улыбками и совершенно пустыми глазами. Зачастую их путали по именам, но братья этому значения не предавали. Фёдор охотно откликался на Валентина и наоборот. Труд братьев Салкиных особых дарований и не требовал. Разве что физической силы, а они ею, несмотря на пропитость, обделены не были. Накатив с утра по стопочке, принимались братья за приготовление раствора. Сначала перемешивали ингредиенты в сухом виде, потом добавляли воду и с усердием работали лопатами. Готовый жидкий раствор разливался по формам. Этим мужики занимались до обеда. После, уже под изрядным газом, плели проволочные каркасы. Вышеописанное и было их основной деятельностью. Работа шла спорно, если имелась водочка. А не было её - работёнка-то особо не ладилась. Но всё равно работали. Никуда не денешься.
Кроме своих обязанностей каждый в порядке очередности, ночью сторожил территорию фирмы, по нескольку раз за час обходя её с зажженным фонариком. Мало ли что! Вдруг завистники поджог устроят или какие-нибудь террористы бомбу заложат.
Ну, и ко всему прочему, масса другой мелкой работы ложилась на плечи работяг.
Так и протекала лишённая особого разнообразия жизнь трудовой ячейки похоронного бюро "В последний путь".
Глава 2.
До сегодняшнего дня в штат сотрудников фирмы входи ещё один человек - имбецил Гриша. Душевный недуг Гриши нисколько не расстраивал господина Пухлякова. Напротив, даже радовал.... Двухметровый необъятный детина с ковшами экскаватора вместо рук и физиономией напрочь лишённой даже тени интеллекта с виду нагнетал животный ужас. Но то, только с виду. В самом же деле Гриша был абсолютно покорным ребёнком. Безобидный и беззлобный он не вникал в суть своей работы. А главное был молчаливым, что в его деятельности особо ценилось. Одним словом, незаменимый кадр.
Гриша работал могильщиком. И не обыкновенным, а могильщиком по спецзаказам, которые время от времени поступали от многоуважаемой крыши. "Спецзаказ" - это могила с двойным дном, в которой будут почить в бозе сразу двое. Первый, посмевший какими-либо поступками расстроить Василия Стрельцова, под вторым, приказавшим долго жить по каким-либо другим причинам. Способ очень надёжный, ибо никто не будет искать пропавшего без вести человека, эксгумируя захоронения на кладбище. Это занятие без специального разрешения карается законом, а получить это самое разрешение... Кхм, сами понимаете. Вот это как раз и было той самой неспецифической услугой бюро взамен бандитскому оброку, в какой бы маске он не ходил. Схема же этой работы была следующей. Заказчик заранее извещал Ивана Григорьевича о подселяемом пассажире. Пухляков предлагал обратившемуся в этот день живому клиенту (который попроще) услугу за счёт заведения - готовую могилу для усопшего. Естественно, тот от халявы не отказывался. После чего заказчик извещался о том, что "дом" к ночи будет готов. "Дом" готовил Гриша. Им же ночью и подселялся "безбилетный пассажир" или, как называл его сам Пухляков, "жилец без прописки".
И катился бизнес по накатанной дорожке легко и свободно, пока в голове Гриньки что-то не закоротило, и сделался он от этого абсолютно невменяемым. Пришлось сдать его в дурилку, под забором которой он и был подобран господином Пухляковым. Конечно, вакансию мог заполнить любой из рабочей четвёрки - этим можно было полностью доверять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83