Пули прошли на вылет и откинули бездыханное тело вора на Ди-джея. В зале началась паника. Нечестные Воры были без оружия, но их "отбойщики", вопреки правилам, все как один, имели при себе волыны. Сразу пять стволов выплюнули в именинника по несколько свинцовых комочков в твёрдой оболочке. Василию Степановичу фатально повезло. Адресованные ему пули ошиблись и изрешетили тела мэра и его дочери. Охрана Стрельцова открыла ответный огонь. Много народа погибло в этой перестрелке, но Стрельцову хоть бы что. Мимо него свистели пули, смерть старательно обходила его стороной. Ему было плевать на то, что уже никогда ни один из приглашённых им авторитетов не сможет никого короновать - все пятеро, излохмаченные горячим свинцом, валялись по разным углам гостиной. Плевать ему было и на корчащегося в предсмертных судорогах Святого Отца, и на умирающую жену мэра, и на истошно голосящих и давящих друг друга гостей. Своя бы шкура была цела. Василий Степанович рвался во двор. Главное выбраться из этого ада и благополучно добраться.... Он знал, куда ему нужно в первую очередь....
Василию Степановичу удалось выйти наружу. Но там творилось нечто невообразимое. Какие-то незнакомые вооружённые люди как мух перебивали его охрану. Гигантским прыжком Стрельцов махнул с крыльца в ближайший куст. Ветки до крови исцарапали его лицо и руки, но он не замечал боли. Дышать-то старался как можно реже и тише, чтоб не быть обнаруженным...
Седой со своими людьми немного опоздал. Лишь только подъехали к воротам, как тут же напоролись на стволы охраны. Без всякого там предупреждения охрана открыла по незнакомцам огонь. Гости в долгу не остались. Штурмом по трупам ворвались во двор усадьбы Стрельцова. Браткам Апостола стрелять не в обновку. Хорошо этому обучены. Быстро перешмаляли бойцов Василия Степановича, правда, не без потерь и со своей стороны. Седой приказал нескольким своим обыскать дом. Спустя четверть часа ему доложили, что в доме полно жмуров и раненых, но того, кого они ищут, нет ни среди тех, ни среди других.
- Куда же этот педик подевался? - вслух размышлял Седой, стоя как раз рядом с тем кустом, в котором и затаился Василий Степанович. - Падла, всё равно найду и спрошу за беспредел с наркотой.
Стрельцов хорошо видел Седого и, конечно же, узнал его. Виделись на похоронах Барона. Вот только никак сообразить не мог, что он тут делает и за какую наркоту с него спросить хочет. Где-то глубоко в подсознании Василия Степановича зародилось подозрение, что все, что произошло с ним в эти дни, как то связано одно с другим. Но оформляться мысли не было подходящего времени. Куст - не крепость. Рано или поздно его могут здесь найти. И придёт конец. Конец его жизни. Умирать Стрельцову жутко не хотелось. До слуха Василия Степановича донёсся прерывистое, и пока слабое завывание милицейской сирены. И эти тоже не подарок! Седой тоже расслышал тревожный сигнал. Встречаться с ментами в его планы не входило.
- По машинам и валим отсюда! - выкрикнул он и, на ходу заталкивая ещё горячий ствол за пазуху, рванул к воротам.
Василий Степанович Стрельцов покинул своё укрытие минутой позже. Но бежал он в противоположную воротам сторону. Там тоже имелся выход.
Глава 37.
За полста зелёных Александру Александровичу посчастливилось добраться прямехонько до забора городского кладбища. За ним, за этим забором - начало его новой, безоблачной жизни. Не надо ни перед кем отчитываться, не надо ни на кого горбатиться. Полмиллиона баксов хватит, чтобы неплохо устроиться в какой-нибудь невраждебной стране и открыть там свой маленький бизнес. Жить себе, поживать и горюшка не знать...
Стас из пьяного полузабытья вынырнул в действительность. Осмотрелся. Егорыч храпел на своём лежаке, а он, оказывается, уснул прямо за столом. Да за каким столом? В натуре, ломящемся от яств. Это когда это здесь вся эта вкуснятина появилась: деликатесы и разносолы разные, коньячок армянский? Память категорически отказывалась отвечать на этот вопрос. Громов её мучить не стал. Купили, наверно, в ходе пьянки. Голова гудела, как стартовая площадка космического корабля во время запуска. Всё нутро, кажется, даже потрескалось от жажды, словно земля в засушливое лето. Стас залил трубы большим глотком коньяка и вышел наружу. Необходимо было срочно отлить. Но осквернять святое место грешно. И Громов вышел за ворота кладбища...
Свой тайник Александр Александрович разыскал без труда. Вернее место, где должна была лежать "золотая" сумка. Должна была, да не лежала. Странно, но до Храпцова очень быстро дошло, куда же могла подеваться сумка. Он был уверен, что прихамил её кладбищенский сторож. Словно кто-то из нутрии ему подсказывал, что именно так всё и произошло. Прямо искрясь от злобы, Александр Александрович, лавируя между могилами, побежал к сторожке. Танком вломился внутрь и сразу обнаружил то, что искал. Сумка валялась в углу комнатёнки под охраной бесчувственного старика. Храпцов поднял её с пола и поставил на край стола. На глаз не смог определить - брали оттуда деньги или нет. Но, судя по богатому застолью, старикашка недурно покуражился. Александр Александрович и сам не понял, что произошло в последующие три минуты. Словно не он, а кто-то другой злой и кровожадный, бил старика схваченным со стола ножом в живот и грудь. Убивал не Храпцов, а его жадность. Денег жалко стало... Опомнился Александр Александрович только тогда, когда старик издал последний протяжный предсмертный стон. Испугался даже. Кровью все вокруг залито, и он весь в крови да ещё с ножом в руках. В домик кто-то вошёл. Храпцов оглянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83