И тогда я произнесла: – Конечно же, я помогу тебе, Аманда. И мы больше никогда не будем ссориться .В этот момент Сэм взял нас обеих за руки и сказал :– Наша семья будет самой лучшей во всем городе .
Размечталась, да? Осталось только добавить, как Бенджамин вплыл в комнату на легком пушистом облаке, рассыпая вокруг розовые лепестки.То, что произошло на самом деле, было немного другим.– Уберите это безобразие, – произнесла мама тоном, который, на мой взгляд, демонстрировал отличное владение собой, учитывая ситуацию. Она забрала у меня Сэма. – После этого обе вымоетесь и явитесь в гостиную. Пора нам втроем серьезно поговорить о том, как мы будем жить дальше.Я хорошо знала эту интонацию. Мама говорила нарочито спокойно. Опаснее всего, когда мама сердится, но держится спокойно. Тогда можно сказать наверняка, что надвигается что-то серьезное.Как только мама вышла, Аманда взглянула на меня так, как будто собиралась засунуть в мусорный бак.– Поосторожнее, – предупредила я ее, – а то схлопочешь по своему личику, и Тони Скарфони никогда в жизни на тебя не посмотрит.– Заткнись, Стейси! Захлопни свою пасть, – огрызнулась Аманда.– О, какой остроумный ответ! Аманда, тебе надо быть ведущей на телевидении.– Да? А тебе надо быть в детском саду вместе со своими дурами-подружками.Она повернулась и, стуча каблуками, вышла из кухни. Ее юбка сзади представляла собой одно большое разноцветное пятно. По ногам сбегали длинные цветные потеки.– Ты можешь начать новое направление в моде, – крикнула я ей вслед, – красочно-пятнистый образ!– Отвяжись! – бросила Аманда.Я подбежала к двери.– Эй, Аманда! Обещай, что никогда не изменишься! Я хочу всегда помнить тебя такой!Какая жалость, что под рукой не оказалось фотоаппарата!Через десять минут мы обе стояли в гостиной, дожидаясь, когда спустится мама.Она пришла через несколько минут. Прислонившись спиной к столу, она скрестила руки и посмотрела сначала на Аманду, потом на меня.– Кричать на вас я не собираюсь, – ледяным тоном сказала она.– Это не… – начала было Аманда, но мама взглядом заставила ее замолчать.– Мне все равно, кто из вас что сделал. Насколько я могу судить, вы обе друг друга стоите. Вы что, считаете, у меня без вас мало дел, чтобы еще разбираться с вашими бесконечными ссорами?Я склонила голову. Я понимала, что мама не столько рассержена, сколько расстроена. И это мы расстроили ее. Я ужасно не люблю расстраивать маму. Мама строго смотрела на нас.– Ну? Что мы будем делать?Терпеть не могу, когда взрослые так говорят. Я еще могу вынести, когда на меня кричат, я даже могу смириться с тем, что меня в наказание лишают прогулок или каких-нибудь удовольствий. Но вот когда взрослые просто стоят и ждут, чтобы ты что-нибудь сказал в свое оправдание, это уж слишком, я этого не выношу.– Извини, мне очень жаль… – пробормотала я.Как обычно, первой просить прощения пришлось мне.– Что тебе жаль? – спросила мама.Честно говоря, я и сама толком не знала, о чем мне нужно жалеть. Ведь не о том, что Аманда вся вымазалась в краске? Я тут ни при чем, она сама виновата. Пожалуй, я жалела, что мама вошла именно в тот момент, когда началось самое интересное, но этого я сказать не могла.– Мне жаль, что я устроила этот беспорядок, – выдвинула я возможный вариант. – Но я уже все убрала, – добавила я с надеждой.– А я сожалею, что разозлилась на Стейси, – сказала, в свою очередь, Аманда. – Наверное, на самом деле она была не виновата.Мне ее слова не понравились. Не в характере Аманды признавать свою вину – если, конечно, она что-то не замышляет.– Ладно, – смилостивилась мама. – Это я и хотела услышать.Замечательно! Ай да Аманда! Неужели мама ей поверила? – Я хочу, чтобы в нашем доме отныне были мир и покой, – сказала мама. – Хочу, чтобы вы были друзьями. И чтобы больше никаких перепалок, никаких ссор, поняли?Мы обе кивнули, но, могу спорить, Аманда при этом держала пальцы скрещенными.Аманда уж слишком доброжелательно посмотрела на меня.– Извини, что я разозлилась из-за своего нового костюма, – сказала она нарочито сладким голосом. – И что выбросила твои джинсы в мусорный бак.– Прости, что мерила без спроса твои вещи, я жалею об этом, – настала моя очередь извиняться. (Что поделаешь, когда остальные ведут себя так благоразумно, приходится соответствовать.) – И еще я очень жалею, что краска попала тебе на юбку.Ну вот, подумала я, теперь, наверное, извинений достаточно, даже по мнению мамы.Мама облегченно вздохнула.– А теперь, думаю, вам обеим нужно окончательно отмыться, верно? – улыбнулась она. Вечер прошел до странности тихо. Я не могла точно понять, задумала что-то Аманда или нет. И все еще больше запуталось, когда она позднее зашла ко мне в комнату.– Мама говорит, у тебя ничего нет ко Дню нарядов, – сказала она. – Я подумала, может, ты захочешь надеть что-нибудь мое.Вы смогли бы услышать, как моя челюсть, отвалившись, со стуком упала на пол. Неужели это происходит наяву? Аманда предлагает мне взять что-нибудь из ее одежды? Я на всякий случай проверила, нет ли за окном летающих поросят. Не-а, все как обычно.– Спасибо, – вяло промямлила я.– Нет проблем. – Аманда улыбнулась. – Утром подберем тебе что-нибудь симпатичное. Согласна?– Это было бы здорово, – сказала я, испытывая чувство вины.Я тут сижу с головой, полной ужасных подозрений насчет нее, а она приходит ко мне с таким благородным предложением. Я поговорила об этом с Бенджамином. Точнее, говорила я, а он лишь лежал и мурлыкал. Я достала свой план мщения.– Думаю, теперь он мне больше не нужен, – сказала я, но, подумав, решила оставить его на всякий случай.Я положила листок на свой письменный стол под пресс-папье из горного хрусталя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30