. Да, но по-русски она определенно понимает. Занятно... Так кого же все-таки убили и причем тут мы и эта мюнхенская мамаша с дочкой?
Снова появилась Марина, так и не дозвонившаяся в консульство, уселась рядом - тесновато в коридоре, всего одно осталось "сидячее место" - обычный стул. Лиза предложила его Марго, та отказалась, осталась стоять... Марина торопилась выложить все, что думала:
- Горгулова помните? Ну здоровый такой, качок? Зарезали прямо в номере, в отеле "Марисоль". Обнаружили на рассвете сегодня. Кровищи там жуть...
- Горгулова никакого не помню, их там целая компания сидела в самолете, крутых этих, все на одно лицо. С девочками. Пить начали от самой Москвы... Со стюардессой поскандалили - курили, где не положено.
- Вот-вот, все верно, - подтвердила Марина, - Горгулов из них самый-самый... Как раз без девочки - голубой, наверно, черт его разберет...
Дотоле деликатная, с интеллигентными замашками сотрудница туристического агентства выражалась вполне адекватно ситуации и, явно не сожалея об убитом, озабочена была исключительно собственными грядущими неприятностями.
- Ну, я пошла? Может, хоть к ночи дежурный в консульстве объявится...
- Постойте-ка, а почему эти женщины здесь? - Павел скосил глаза на двух немок, голос понизил почти до шепота, - Их что, подозревают?
- Что-то вроде того, - Марина отнюдь не собиралась секретничать там, где, по её разумению, никто не понимает по - русски, кроме своих. А голос у неё пронзительный, как у чайки, да и сама она похожа на эту малоприятную птицу: нос клювом, глаза круглые... - Эти бабы из того же отеля, из соседнего номера. У них то ли приятель, то ли лакей имеется, местный малый. Так вот, его прямо на месте преступления застукали. Пока то да се, его взяли, а эти скрылись. Их с утра искали, хорошо - машину нашли припаркованную, пост выставили. Они к машине подошли, а их цап-царап - и сюда. Ну пока...
Старшая из тех, кого "цап-царап и сюда", стоя рядом, напряженно слушала, уже не скрываясь. Будь Марина не столь взбудоражена, могла бы и заметить... Но не заметила. И Лиза, слава Богу, тоже. Подошла к Марго, говорит ей что-то успокаивающее по-испански. Зря стараешься, милая: собеседница твоя все подслушала и отлично поняла, в утешении, похоже, не нуждается. Холодный испытующий взгляд обращен на него, на Павла. Девочка же внимает Лизиным речам с удивленным и встревоженным видом, и черно-зеленый пакет из магазина "Английский дом" все ещё держит. Захватила, наверно, по рассеяности, остальные в машине, их штук пять было... Не похоже, что эти женщины с самого утра скрывались от полиции. Так не скрываются - болтаясь по магазинам. И машину оставили на самом виду, на людной площади... Чушь мелет Марина. Впрочем, они могли и не знать об убийстве - взяли-то Антонио, так, кажется, зовут смуглого сероглазого красавца с длинными волосами, связанными в пони-тэйл, - постоянного их спутника. Марина имела в виду, конечно, его - кого же еще? Стало быть, и они живут в "Марисоле" - в этом шикарном с виду отеле поселилась и самая заметная и неприятная часть их группы, а именно уголовного вида молодые люди с подругами, которых заметно сторонились остальные...
Павел и Горгулова припомнил - невысокий такой крепыш, лицо губастое, толстощекое, вроде даже добродушное, но когда тот пробирался в самолете по узкому проходу в хвост, к туалету, Павел, совершавший тот же путь следом за ним, отметил, что сидящие по обе стороны от прохода люди все как один отводят взгляд... Злая сила исходит от низкого лба, от медвежьих, глубоко запрятанных глазок. Уголовный тип. Профессиональный опыт научил Павла с некоторым почтением относиться с многократно осмеянной теорией Ломброзо: что-то в ней есть не до конца опровергнутое.
После поспешного ухода Марины - не досмотрел полицейский сержант, отпустил единственного переводчика - возникла небольшая суматоха в коридоре, вопрос-ответ, вопрос-ответ, и просиявшая Лиза отправилась в соседнюю комнату, куда уже пригласили Марго. Сержант услужливо распахнул дверь перед его подругой, и до Павла дошло, наконец, что она вызвалась переводить... Но что там переводить? Блондинка же говорит по-испански куда лучше доморощенной переводчицы...
Павел сунулся было за ней - и, к изумлению своему, заметил, что за дверью, в просторной комнате, где стоит несколько столов, за одним из них задают вопросы подружке какого-то из качков, зареванной донельзя девахе, про которую наблюдательная Лиза в самолете сказала, что она похожа на рыбу окуня. И парень сидит спиной к двери - рыжий затылок, похоже, принадлежит ещё одному соотечественнику, из той же компании. Рассмотреть Павел не успел, кто-то изнутри невежливо захлопнул дверь перед его носом. И правильно - не положено посторонним... Но здешние полицейские - молодцы, времени зря не теряют. Похоже, рыбка-окунь давно здесь - уж больно испугана и зареванна...
Чья-то несмелая рука коснулась его локтя - долговязая девчонка, хорошенькая, грустная и всеми покинутая, спросила едва слышно:
- Ведь вы говорите по-немецки, mein Herr, nicht wahr? Объясните же, что происходит? В какую беду попал Антонио?
Ответить Паша не успел, в дверях возникла Лиза, воскликнула возбужденно, громко - на всю комнату:
- Знаешь, как зовут её мать? Ни за что не догадаешься! Фрау Дизенхоф! Маргарита Дизенхоф... Как тебе?
- Иди ты! - только и нашелся Павел Пальников, по-домашнему Паульхен, сын коренного москвича доктора технических наук Всеволода Павловича Пальникова и его законной супруги Гизелы Хельмутовны Дизенхоф, немки из Казахстана с девятью классами средней школы, ныне покойной.
Имя, произнесенное Лизой, прозвучало для Павла как гром с ясного неба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36