Нет, не так: Марго и Антонио были вдвоем, она читала, вернее, листала пестрый журнал, он присел на лежаке в ногах и как раз тогда Павел подумал, что Лиза, пожалуй, права: парень украдкой погладил, потом сжал тонкую лодыжку, женщина улыбнулась, что-то произнесла не слышное с того места, где сидел непрошеный наблюдатель. Соглядатай, вот как это называется.
И тут появилась девочка - она бежала вниз по ступенькам, издалека махала рукой, пытаясь привлечь внимание пары на пляже. Антонио отдернул руку, Марго села, потом поспешно встала и пошла навстречу дочери, а у той какое-то известие, рада она чему-то, вон как затормошила мать.
- Кто-то к ним приехал, - заметила Лиза. А он-то полагал, что она задремала на своем полотенце... И правда, по той же лестнице спешил вниз крупный, не по пляжному, хотя и по-летнему одетый господин: светло-серый костюм, легкие серые туфли. Тяжелое лицо, лысоват, темные очки... Высокий, широкоплечий, но живот пивной, круглый - немец, конечно. Муж и отец. Ишь как блондинки на нем повисли с обеих сторон... М-мм... А где же красавчик?
- В магазин нырнул, - ответила на непроизнесенный вопрос бдительная подруга. Наловчилась читать его мысли...
Впрочем, через несколько минут Антонио вышел из дверей магазинчика, в руках пакет с майкой, а может трусы себе новые приобрел. Подошел несмело, Марго, оглянувшись, заметила его и что-то сказала вновь прибывшему, представила как бы. Тот кивнул благосклонно, но руки не протянул. И приличное немецкое семейство удалилось, предоставив Антонио собирать раскиданные по песку вещи.
- Эй, - окликнула его Лиза, когда он проходил мимо, произнесла что-то по-испански и рукой указала: на песке валялся пестрый журнал. Парень оскалил в улыбке великолепные зубы:
- Грасия, сеньорита!
Но не нагнулся, не взглянул даже на журнал, пошел к лестнице. Протест, акция неповиновения. Ему невесело. Может, все же не за деньги, а по любви?
К вечеру того же, а может и следующего дня - не придавал он тогда значения этим случайным встречам - Павел заметил всех четверых возле отеля "Марисоль": Антонио распахнул дверцу красного "вольво", мужчина с девочкой сели сзади, за рулем Марго. Антонио остался на тротуаре... "Вольво" рванул с места и через минуту скрылся за поворотом. Лизу и Павла не заметили. Антонио сделал вид, будто не узнал их и побрел в сторону пляжа... Любопытно, в качестве кого представила его Марго: как слугу, своего приятеля или, может, приятеля девочки? Судя по тому, как пренебрежительно с ним обходятся, в приятели красавчик не вышел. И почему так спешила, бегом бежала на лпяж Ингрид: чтобы предупредить "сладкую парочку" или просто рада была приезду отца? А может, и правда Антонио считается её приятелем? Как они балуются вдвоем в мелкой прозрачной воде, она обнимает его, виснет на сильных его, дочерна загоревших плечах... Невинные игры - что, если девочка и не подозревает ничего?
И ещё припомнилось. На следующий, кажется, день состоялась забавная встреча, если это только можно назвать встречей. Лиза и Павел издалека услышали музыку: на узенькой торговой улочке, которая чуть расширяется у перекрестка и образует крохотную площадь - корявое раскидистое дерево, растущее посредине, выглядит старше окружающих домов, а они совсем ветхие трое музыкантов, две гитары и бубен, исполняли что-то сугубо народное, и под монотонную музыку танцевали четыре пары в странных, явно из театрального реквизита, костюмах. Женщины в многослойных длинных юбках, у мужчин полосатые широкие штаны подвязаны бантом под коленями. Весельем и не пахло: танцующие сосредоточенно подпрыгивали, кружились в лад, подавали друг другу руки, заученно поворачивались, обмениваясь партнерами. Ничего похожего на зажигательные ритмы и бьющие в глаза яркие наряды, которыми развлекают туристов в ресторанах.
- Так то фламенко, - заметила Лиза, состроив кислую гримаску - они наблюдали за танцующими, смешавшись с небольшой стайкой прохожих, - А это кантри, фольклор какой-то.
Похоже, танцоры преследовали исключительно просветительские цели, лица у них были серьезные, все почти немолодые, в паре с грузной пожилой испанкой чинно подпрыгивал и кружился щуплый подросток на голову ниже её ростом.
- Фанданго, - объявил один из гитаристов и приостановившиеся было танцоры снова задвигались, в другом, но столь же однообразном ритме. Внезапно в круг вышла новая пара: смуглый высокий парень за руку вытащил светловолосую долговязую партнершу. Антонио и Ингрид - вот так сюрприз! Вновь прибывшие не внесли в действо особого оживления: принялись точно так же, со знанием дела, кружиться, прихлопывать в ладони и притоптывать, разве что лица их не были каменно неподвижны и, конечно, джинсы сразу сделали их чужаками в маленьком пристойном обществе. Но публика развеселилась, кто-то даже захлопал.
Павел с Лизой не стали досматривать зрелища, пошли себе дальше, только Лиза заметила язвительно:
- Ишь как насобачились. Ну он-то понятно, местный, а она...
- Он же, небось, и научил.
- По-моему, все народные танцы жутко скучные, бесполые какие-то...
- А тарантелла там или лезгинка? - не согласился Павел.
- Это все хореографы придумали, для эстрады...
Вялотекущая беседа умолкла сама собой...
Когда же это было? Впрочем, неважно...
Мать крутит роман с юнцом, пользуясь дочкой, как прикрытием в глазах мужа. Всякое бывает. Девочка, похоже, всерьез обеспокоена судьбой Антонио. Но как он, собственно, очутился под утро в отеле "Марисоль"? Что понадобилось местному жиголо в номере русского бандита?
Эх, да не о том он думает! Ну прикончили этого низколобого - в Москве таких каждый день мочат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36