Губы Нигеля что-то шептали, но ни слова не произносилось вслух.— Никто никого ни в чем не обвиняет, — осторожно сказал Дункан, в то же время мысленно прося других помолчать, пока он ищет объяснение. — Хотя теперь нам всем приходит в голову, что ты мог это сделать. Предполагаю, что это — та самая фляга, из которой пил в тот день Колин Фианский. Однако мы так и не узнали, как туда попала мераша.Арилан сел, усмехнувшись, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Его худое красивое лицо, с синеватыми отблесками на щеках от выступившей к вечеру щетины, казалось слегка сатанинским, когда на него падал отсвет играющих в очаге языков пламени. Голубые глаза стали темно-синими и в полумраке приняли почти такой же цвет, как его ряса.— Не будь глупцом. Если помнишь, Нигель, именно я первым сказал тебе, что, по словам Колина, он получил ее от таинственной дамы.— В таком случае где ты взял флягу? — парировал Нигель. — Мы все обыскали, но ничего не обнаружили. Колин считал, что потерял ее, возвращаясь с охоты.Арилан кивнул.— Так и есть. Только это я «потерял» ее для него.Когда я оказался рядом с Брионом и увидел, как он умирает, я понял, что он получил дозу мераши. Всего за несколько минут до этого я наблюдал, как они пили с Колином. Поэтому я поймал Колина во дворе после того, как мы вернулись. Все тогда суетились и смотрели, как тело Бриона вносят в тронный зал, а я отобрал у Колина флягу. Она на самом деле оказалась с мерашей. Конечно, он так никогда и не вспомнил ту часть нашего разговора. Я дал вам прийти к правильному заключению: смертельный подарок принесла Кариеса. Тогда я не мог вам сам этого сказать, и не мог даже упомянуть о мераше, не открыв, что я — Дерини.— Я.., предполагаю, ты также не мог ничего сделать, чтобы спасти моего отца, — наконец сказал Келсон, впервые заговорив. — Мне не хочется верить, что ты мог что-то сделать и не сделал, просто ради того, чтобы защитить себя.Арилан посмотрел на свои скрещенные руки.— Келсон, я не стану отрицать, что не единожды был повинен в том, в чем ты меня обвиняешь. Я имею в виду лишь твои последние слова. Кошмары, мучающие меня из-за этого, гораздо ужаснее, чем ты можешь представить, однако они — ничто в сравнении с ответом, который мне придется держать перед Верховным Судией. Но мои руки не запятнаны кровью твоего отца. Вред уже был нанесен, когда я оказался рядом с ним. Я сомневаюсь, что его смог бы спасти даже настоящий Целитель — если бы только у нас они были.— Это правда, или ты говоришь так просто для того, чтобы успокоить меня? — спросил Келсон, впервые осмелившись использовать свои способности определять, говорит ли человек правду, на епископе из племени Дерини.Мягко улыбнувшись, поняв, что его проверяют, Арилан кивнул и раскрыл руки, этим жестом выказывая покорность.— Я сказал тебе только правду, Келсон. Я ничего не мог сделать для твоего отца, кроме как еще на несколько минут продлить агонию. Не думаю, что он бы это выбрал. Ты был там. Ты знаешь, как он страдал.— Да.Келсон сглотнул комок и отвернулся на несколько секунд, закрыв себя для ментальных вопросов Моргана и даже робкой попытки Дугала успокоить его. Он старался не смотреть на флягу, все еще стоявшую на столе перед ним.— Итак, — наконец сказал он, снова рискнув взглянуть на Арилана. — Все это время фляга хранилась у тебя. Почему ты достал ее сегодня?— Думаю, ты знаешь.Арилан демонстративно опустил руку в карман рясы и извлек маленький стеклянный пузырек из толстого стекла, который торжественно поставил рядом с флягой.— Пришло время познакомиться с тем, что может свести на нет всю твою силу, — сказал он. — Ты никогда не испытывал на себе разрушительное действие мераши. Не делал этого и Дугал. Для представителя Дерини, которому повезло пройти обучение, это — важная часть подготовки. Мераша, вероятно, является единственным полностью разрушающим наши способности зельем, которое может быть использовано против нас. Знающий человек иногда может свести к минимуму этот эффект и даже отчасти обратить в свою пользу. Дункан, я уверен, может это подтвердить.Дункан кивнул, поджав губы и накрыв руку Дугала своей ладонью. Келсон перевел обвиняющий взгляд на Моргана.— Аларик, ты знал об этом? — спросил он.Морган резко вдохнул воздух и громко выдохнул.— О фляге — нет. Мы с Дунканом обсуждали с Ариланом необходимость дать тебе попробовать мерашу перед тем, как ты уедешь на лето. Мы согласились, что это было бы логично сделать сегодня. Я не говорил тебе об этом раньше, поскольку не хотел, чтобы ты об этом думал, когда тебе требовалось сосредоточиться на утреннем заседании. Однако, как ты можешь догадаться, я не ожидал, что он представит как раз ту мерашу, от которой умер Брион. Это удар ниже пояса, Арилан.Арилан развел руки в примирительном жесте.— За это я прошу прощения. Не предполагал, что раны еще не зажили. Но мне показалось, что это — яркий способ подчеркнуть, почему для них так важно познакомиться с мерашей. По крайней мере, думаю, таким образом я показал то, что хотел.— В достаточной мере, — пробормотал Келсон.Взяв в руки пузырек с пробкой, он поднес его к свету, чтобы рассмотреть получше. Сквозь зеленоватое стекло он смог едва различить прозрачную жидкость, заполняющую его наполовину. Келсона передернуло, когда он поставил пузырек назад. — Значит, вот она какая — мераша.Он неловко посмотрел на Дугала, который казался еще более обеспокоенным, чем он сам, затем перевел взгляд на сидящего рядом Дункана, несомненно вспоминающего свое собственное не такое уж давнее знакомство с зельем. Дункан глядел на короля и Дугала сочувствующе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167