— Дугала? Он в курсе?— Он знал больше, чем я, до сегодняшнего вечера, — сказал Келсон. — Хотя только он один.— Узнают и другие, если я в самое ближайшее время не спасу сестру Мариан и не отправлюсь в постель, — прошептала Росана. — Не в вашу, мой господин, хотя вы и искушаете меня, несмотря на данный мной обет. И я не должна пропустить вечернюю молитву, иначе нас, в самом деле, заподозрит не только Дугал.— Я могу сказать Дункану и Аларику, — предложил Келсон, снова обнимая ее и лаская губами шею. — В конце концов, они все равно узнают.— В конце концов, но не сегодня, — ответила она, отодвигаясь, чтобы посмотреть ему в глаза. — И не до вашего отъезда. Не сомневаюсь, мой господин: они умеют хранить тайны, но если о нашей станет известно, пока с меня еще не снят обет, это может скомпрометировать мою честь. Ваша невеста должна быть целомудренна и вне каких-либо подозрений, когда она отдастся вам перед Божьим алтарем.Келсон вздохнул. Ее логика была обезоруживающей.— Хорошо. Я увижу тебя завтра перед отъездом?— Да, конечно, мой господин, — весело сказала она, невинно целуя его в щеку и отодвигаясь дальше, оставляя только свои руки в его ладонях. — Я буду махать вам платком вместе со всеми другими придворными дамами и желать удачи смелым молодым рыцарям в их поисках. И я буду молиться о вашем скором возвращении в добром здравии.Он стоял несколько минут, глядя на нее и слыша только, как бьется его собственное сердце, затем медленно кивнул.— Я буду бережно хранить в сердце воспоминание о сегодняшней встрече, — прошептал он. — Но нельзя ли мне надеяться на более долгий поцелуй, чтобы вспоминать о нем все лето?Стесняясь, она шагнула к нему, их руки так и оставались сжатыми, на уровне груди, и только губы соединились. Это был целомудренный поцелуй в губы, сладкий и долгий, и эта сладость осталась на губах, когда они отстранились друг от друга. Ничего больше не произошло. И Келсон был доволен, когда наблюдал за тем, как она уходила. Он задержался еще на несколько минут, чтобы вдохнуть обжигающего холодного ночного воздуха, быстро приводящего в чувство, затем сам направился в замок к Дугалу, Дункану и Моргану.А у небольшого окна, выходящего в сад, стоял Конал, потягивая густое красное вино из кубка, и наблюдал за всем происходящим не только из праздного любопытства. Он видел практически все, но, хотя его способности близко подошли к способностям Дерини, не смог услышать произносимые слова.Однако действий было достаточно — достаточно, чтобы Конал решил для себя: он сам не отстранился бы, оставив Росану целомудренной. Если бы в темноте сада с Росаной вместо Келсона оказался он сам, он бы теперь наслаждался ее стройным, сладким телом, заставляя его дрожать под своим, делая ее своей, несмотря ни на какие ее обеты. А затем он потребовал бы, чтобы она приняла его предложение — или он публично опозорит ее.Потому что именно на Росану Конал положил глаз, когда прошлым летом провожал ее и других монахинь из Куилтейна. Именно на Росане он собирался жениться, причем это ему удастся, независимо от того, чего может желать дорогой кузен Келсон.Выпив остатки вина и готовясь отправиться на свое собственное тайное свидание, Конал размышлял, не знает ли Тирцель способов привлечь внимание женщины. Конал понимал, что попытка повлиять на девушку-Дерини будет гораздо более трудной, чем завладеть любой другой женщиной. Такое ему уже доводилось проделывать, начиная с Ваниссы, а затем перейдя к нескольким служанкам и даже придворными дамами.Но Росана — невеста для принца, и особенно для принца, только что ставшего Дерини. И если получится, Конал намеревался открыто завоевать ее симпатию, возможно, прямо под носом Келсона. Ни он, ни король не смогут заняться этим вопросом в течение нескольких следующих месяцев, но когда они вернутся…Он услышал, как зазвонили колокола в базилике, объявляя о вечернем богослужении, и накинул темный плащ. Пришла пора встретиться с наставником.Тирцель обещал на сегодняшнюю ночь какой-то необычный урок, превосходящий все, что довелось раньше испытать Коналу.А после этого Конал поговорит с Тирцелем насчет будущей жены. Глава восьмая Научите меня, и я замолчу Иов 6:24 Когда он шел в библиотеку, где они должны были встретиться с Тирцелем, принц попытался выкинуть из головы только что увиденное. Фантазии о любви с Росаной не способствовали сосредоточению, какого обычно требовал от него наставник. Более того, Конал вообще не представлял, чего ждать от сегодняшнего урока. В послании Тирцеля говорилось только, что он должен появиться в библиотеке через час после вечернего богослужения. Там они никогда раньше не встречались, но Конал уже привык ожидать необычного, имея дело с Дерини.Когда Конал вошел в библиотеку, там было тихо — но он знал, что пришел немного раньше назначенного времени. Прикрывая рукой свечу, он остановился на мгновение, прижимаясь спиной к закрытой двери, чтобы осмотреться. Он нечасто приходил сюда. Чтение мало интересовало Конала, если только не касалось военной стратегии и тактики. Его дядя Брион собрал большую коллекцию пергаментов и переплетенных книг по этим предметам, и некоторые из них Конал почти выучил наизусть. Вкусы Келсона скорее затрагивали область истории, а теперь его все более интересовали и сложные эзотерические темы, впрочем в последнее время ставшие и для Конала более понятными.Келсон даже расширил библиотеку после смерти Бриона, убрав перегородку с соседней комнатой, чтобы разместить растущую коллекцию. Конал помнил шум и гам, две зимы назад, когда Келсон отправил сюда рабочих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167