- Так, значит, ты любишь Миё?
Сабуро не понимал смысла её слов, которые были за границами его словарного запаса. Эти слова принадлежали речи высшего сословия - как вещи, создаваемые на заказ. Он не слышал в них сердечности, они были излишни, звучали нескладно. Его связь с Миё ни в коем случае не могла быть продолжительной - их отношения были искренними, но скоротечными. Так два компаса реагируют друг на друга только на определённом расстоянии, но достаточно его увеличить, и взаимодействие прекращается. Слово "любовь" было неуместно в их отношениях.
Он предполагал, что Якити, вероятно, пресечет их связь. Однако эта мысль нисколько не тревожила его. Даже когда стало известно о беременности Миё, отцовское чувство не пробудилось в этом молодом садовнике.
Настойчивые расспросы Эцуко заставляли его кое-что вспомнить. Однажды - это было через месяц после приезда Эцуко в Майдэн - Якити послал Миё за лопатой в амбар. Лопату привалило старым столом. Тогда она позвала на помощь Сабуро. Он поднатужился изо всех сил. Миё взялась руками за край стола, чтобы помочь; при этом её лицо оказалось под локтем у Сабуро. Он почувствовал на ее лице сильный запах крема, перемешанный с запахом амбарной плесени. Освободив лопату, он протянул ее Миё. Она растерянно взглянула на Сабуро, будто бы забыв про лопату. Сабуро обнял Миё без тени смущения.
Может быть, это и есть любовь?
В другой раз, когда заканчивался сезон "сливовых дождей", превративший его в затворника, он как-то ночью вдруг ни с того ни с сего выпрыгнул из окна и босиком помчался под дождём в сторону спальни Миё. Обежав дом. постучал в окно. Его глаза уже привыкли к темноте, поэтому он отчетливо увидел, как за окном мелькнуло заспанное лицо. Миё прильнула к стеклу сначала она заметила белый ряд зубов, а потом лицо Сабуро, укрытое теменью. Она, обычно неповоротливая днём, проворно отбросила одеяло и вскочила на ноги. На груди распахнулась ночная рубашка, обнажив грудь. Соски были напряжены, словно натянутый лук. Миё осторожно открыла окно, стараясь не хлопнуть ставнями. Они столкнулись лицами. Он молча показал на грязные ноги. Она побежала за тряпкой, оставив Сабуро сидеть на подоконнике. Потом собственными руками вытерла его ноги.
Может, это и есть любовь?
В одно мгновение в памяти Сабуро промчалась вереница воспоминаний. Он испытывал к ней влечение, это правда; но о любви он не мог и помыслить. Весь день он предавался мечтаниям: то собирался полоть траву на поле; то придумывал, как попасть в военно-морской флот, если вновь начнётся война; то фантазировал на тему всяких пророчеств буддийской секты Тэнри представляя, как в последний день мира на алтарь повалится небесная манна; то его носило по горам и долам, когда он вспоминал веселые годы учёбы в начальной школе; то ждал, когда наступит время ужина; мысль о Миё занимала не больше сотой доли всех его мыслей.
Он хотел Миё, но чем больше он думал о ней. тем неопределённей становилась эта мысль, которая была сродни мысли о голоде. Невозможно было представить, чтобы у такого крепкого парня как Сабуро, проходила в душе угрюмая борьба со своими желаниями.
Вот почему вопрос Эцуко был за пределами его понимания; этот вопрос озадачил Сабуро. Немного подумав, он отрицательно покачал головой.
- Нет.
Эцуко не поверила своим ушам.
Вспышка радости озарила её лицо. Сабуро не смотрел на неё; он провожал взглядом поезд на Ханкю, который мелькал вдалеке за деревьями. Если бы он увидел выражение её лица, то наверняка забрал бы свое слово обратно, не раздумывая.
- Если ты не любишь её..., - выделяя каждое слово, медленно говорила Эцуко, - то, значит, ты говоришь правду..., - продолжала она настойчивым тоном. (Она хотела, чтобы он ещё раз для достоверности произнёс: "Нет!") Не имеет значения - любишь ты её или не любишь. Важно то, что ты сейчас чувствуешь и говоришь об этом. Так, значит, ты всё-таки не любишь Миё?
Едва ли Сабуро вникал в смысл её слов. "Любишь, не любишь - что за ерунда, - думал он. - Непрестанно пережёвывает одно и то же, будто эти слова могут перевернуть мир".
Он засунул руки поглубже в карман, нащупал на дне кусочки сушёного кальмара, которым вчера ночью закусывал сакэ во время праздника. "А что, если я начну жевать щупальца кальмара прямо у неё на глазах? Интересно, какое будет выражение лица у госпожи?" - подумал он. Глядя на серьёзную и озабоченную Эцуко, у него возникла озорная мысль посмеяться над ней.
Сабуро достал из кармана кусочек кальмара, щелкнул пальцами и, словно обрадованный пёс, поймал его ртом.
- Нет, не люблю, - простодушно сказал он.
Надо же - месть привела Эцуко к Миё, чтобы поведать ей о том, что Сабуро ее не любит, а оказывается, эти незадачливые любовники даже не удосужились выяснить между собой - любят они друг друга или нет?! Затянувшиеся страдания что-то меняют в человеке. Он уже не может не доверять простой радости.
Эцуко смотрела на вещи глазами такого человека. Невольно она заняла позицию Якити. Она думала, что независимо от того, любит ли Сабуро Миё или не любит, он должен жениться на ней. Это ханжество прикрывалось маской высоконравственных суждений, мол, "мужчина должен нести ответственность за женщину, если она забеременела от него; он должен жениться на ней, если даже она нелюбима". Она испытывала необъяснимое удовольствие, подвергая Сабуро нравственному давлению.
- Ты поступил как негодяй! - сказала Эцуко. - Женщина, которую ты не любишь, зачала по твоей прихоти. Теперь ты обязан на ней жениться.
Сабуро поднял на Эцуко пронзительно красивые глаза, но тон её речи стал ещё строже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56