ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И я сочувствую женам. Кроме того, это будет предательством по отношению к Брентону, когда он в таком состоянии, как сейчас… Разве вы не чувствуете этого? Вам не приходило в голову, что вы играете не очень благовидную роль?
При этих словах он слегка поморщился.
– Вы говорите так, будто у меня был какой-то расчет. Это звучит отвратительно. Но поверьте мне, я просто не смог сдержаться.
– Хорошо. Я верю вам. Но теперь, пожалуйста, уходите. Она думала, что победа за ней, но не рассчитала его упорства. Он продолжал добиваться своего, он тянулся к ней, невзирая ни на какие возражения, ни на какие слова. Мысль о том, что работы на плотине и шлюзе подходят к концу, придавала ему решимости.
Он обошел стол и снова схватил ее за руки, бормоча что-то бессвязное, он тянулся к ее губам, как изголодавшийся к пище. Его колено прижалось к ее бедрам, крепкие пальцы впились в грудь, язык с усилием разжимал губы. Она отчаянно сопротивлялась, снова и снова повторяя про себя: «Я должна быть сильной. Я должна быть сильной.» Наконец, ей удалось оторваться от него – она тяжело дышала, прическа растрепалась. Она сказала:
– Если вы еще раз посмеете тронуть меня, я позову Чарли. Почему вы позволяете себе подобное? Ах, зачем я родилась женщиной? – Она бросилась в кресло, и, положив голову на стол, закрыла лицо руками. В этот миг она почувствовала нежное прикосновение к ее волосам:
– Послушай, Дели. Ради Бога, посмотри на меня. Я ухожу. Мне жаль, что так получилось, я… просто я схожу по тебе с ума, как последний безумец, понимаешь? Я ничего не могу поделать с собой! – Она не подняла головы, но услышала, как хлопнула дверь салона.
В ту ночь, лежа на своей койке, она не могла заснуть, разглядывая деревянный потолок, нависший низко над головой, снова и снова переживала ту битву. «Почему бы и нет? – шептал коварный голос. – Почему бы и нет, кто узнает, кому это повредит? Почему не уступить?»
Искушение было сильным, но если она поддастся ему, это будет прецедент. Но ведь она не любит Сайрэса Джеймса – он нравится ей, она восхищается им, находит его волнующе привлекательным. И только-то. И ей не будет оправдания, кроме сомнительного «Лови день, жизнь уходит». Да, жизнь уходит, и через сто лет всем будет абсолютно безразлично – как именно она поступила сегодня. И все же она не могла принять эту философию. Жизнь дается только раз, и нужно прожить ее лучшим образом, в меру наших возможностей; мы должны вести себя так, будто важно все, что мы делаем, каждый поступок, каждая деталь, иначе жизнь наша превратится в фарс.
Бывают, разумеется, моменты, когда она действительно похожа на фарс… но этот путь ведет к гедонизму или безумию. Она снова задумалась о проблеме Сайрэса Джеймса. Не видеться с ним вообще было невозможно. Значит, нельзя оставаться с ним наедине. Она не была уверена, может ли полностью доверять себе, и была убеждена, что не может доверять ему.
7
Мировая война, война за демократию, за окончание всех войн наконец-то окончилась. Она длилась четыре невероятно долгих года, исполненных страданий и разрушения. Поставщики военного снаряжения и стальные короли сделались еще богаче; мир стал беднее, потеряв много молодых многообещающих жизней.
Как и в других странах, в Австралии было много людей, которым предстояло заново найти себя в мирной жизни. Они были ввергнуты в бойню; им дали по винтовке со штыком и научили убивать без пощады. Теперь, с руками, запачканными кровью, с душами, обремененными жестокими деяниями, они вернулись к своим женам, к невинным детям, к спокойной и рутинной канцелярской работе. Среди них были искалеченные на всю жизнь: кто потерял глаз, кто ногу или руку; у других были шрамы на душе, невидимые, но такие же пугающие.
Многие из вернувшихся в города с трудом приспосабливались к мирной жизни, и благодарное правительство поселило их на земле. Им дали энное количество акров австралийского скраба – необжитых засушливых земель, заросших кустарником, на которых им предстояло возделывать пшеницу. Низкорослые эвкалипты, очень живучие и цепкие, упорно сопротивлялись топору и огню: от мощных корней они вновь прорастали сквозь вспаханную землю будто зубы дракона. Появился и другой враг – эрозия: почвенный слой сдувался, наступающие пески засыпали пастбища.
Были начаты новые программы по ирригации земель, расположенных по берегам Муррея, и демобилизованные солдаты стали работать над сооружением каналов и арыков, над установкой водяных насосов.
По окончании работ они были расселены по берегам реки и занялись выращиванием и торговлей фруктами. Менее удачливые из них разорились и снова подались в города или же пополнили собой ряды вольных странников, кочующих по глубинным районам страны. Лишь немногие преуспели в садоводстве, и хотя не стали богаче, но смогли обеспечить себе средства к существованию.
Мелвиллы относились именно к таким семьям. Но и их дом не обошла беда. Джим, их первенец, погиб во Франции незадолго до того, как было подписано перемирие. Это было несправедливо: ведь он прошел через трехлетнюю мясорубку, не получив ни единой царапины. Мать тяжело переживала потерю. Она никогда не говорила о нем и не разрешала говорить мужу; на ее обычно добродушном лице застыло скорбное выражение; углы плотно сжатых губ опустились вниз, от них к носу пролегли глубокие складки.
Младший сын, Гарри, молодой и жизнерадостный, не очень изменился. Он всегда выглядел старше своих лет и только суровая складка у рта, да еще приобретенная привычка нервно моргать глазами, будто желая отогнать нечто, слишком уж страшное, говорили о пережитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
При этих словах он слегка поморщился.
– Вы говорите так, будто у меня был какой-то расчет. Это звучит отвратительно. Но поверьте мне, я просто не смог сдержаться.
– Хорошо. Я верю вам. Но теперь, пожалуйста, уходите. Она думала, что победа за ней, но не рассчитала его упорства. Он продолжал добиваться своего, он тянулся к ней, невзирая ни на какие возражения, ни на какие слова. Мысль о том, что работы на плотине и шлюзе подходят к концу, придавала ему решимости.
Он обошел стол и снова схватил ее за руки, бормоча что-то бессвязное, он тянулся к ее губам, как изголодавшийся к пище. Его колено прижалось к ее бедрам, крепкие пальцы впились в грудь, язык с усилием разжимал губы. Она отчаянно сопротивлялась, снова и снова повторяя про себя: «Я должна быть сильной. Я должна быть сильной.» Наконец, ей удалось оторваться от него – она тяжело дышала, прическа растрепалась. Она сказала:
– Если вы еще раз посмеете тронуть меня, я позову Чарли. Почему вы позволяете себе подобное? Ах, зачем я родилась женщиной? – Она бросилась в кресло, и, положив голову на стол, закрыла лицо руками. В этот миг она почувствовала нежное прикосновение к ее волосам:
– Послушай, Дели. Ради Бога, посмотри на меня. Я ухожу. Мне жаль, что так получилось, я… просто я схожу по тебе с ума, как последний безумец, понимаешь? Я ничего не могу поделать с собой! – Она не подняла головы, но услышала, как хлопнула дверь салона.
В ту ночь, лежа на своей койке, она не могла заснуть, разглядывая деревянный потолок, нависший низко над головой, снова и снова переживала ту битву. «Почему бы и нет? – шептал коварный голос. – Почему бы и нет, кто узнает, кому это повредит? Почему не уступить?»
Искушение было сильным, но если она поддастся ему, это будет прецедент. Но ведь она не любит Сайрэса Джеймса – он нравится ей, она восхищается им, находит его волнующе привлекательным. И только-то. И ей не будет оправдания, кроме сомнительного «Лови день, жизнь уходит». Да, жизнь уходит, и через сто лет всем будет абсолютно безразлично – как именно она поступила сегодня. И все же она не могла принять эту философию. Жизнь дается только раз, и нужно прожить ее лучшим образом, в меру наших возможностей; мы должны вести себя так, будто важно все, что мы делаем, каждый поступок, каждая деталь, иначе жизнь наша превратится в фарс.
Бывают, разумеется, моменты, когда она действительно похожа на фарс… но этот путь ведет к гедонизму или безумию. Она снова задумалась о проблеме Сайрэса Джеймса. Не видеться с ним вообще было невозможно. Значит, нельзя оставаться с ним наедине. Она не была уверена, может ли полностью доверять себе, и была убеждена, что не может доверять ему.
7
Мировая война, война за демократию, за окончание всех войн наконец-то окончилась. Она длилась четыре невероятно долгих года, исполненных страданий и разрушения. Поставщики военного снаряжения и стальные короли сделались еще богаче; мир стал беднее, потеряв много молодых многообещающих жизней.
Как и в других странах, в Австралии было много людей, которым предстояло заново найти себя в мирной жизни. Они были ввергнуты в бойню; им дали по винтовке со штыком и научили убивать без пощады. Теперь, с руками, запачканными кровью, с душами, обремененными жестокими деяниями, они вернулись к своим женам, к невинным детям, к спокойной и рутинной канцелярской работе. Среди них были искалеченные на всю жизнь: кто потерял глаз, кто ногу или руку; у других были шрамы на душе, невидимые, но такие же пугающие.
Многие из вернувшихся в города с трудом приспосабливались к мирной жизни, и благодарное правительство поселило их на земле. Им дали энное количество акров австралийского скраба – необжитых засушливых земель, заросших кустарником, на которых им предстояло возделывать пшеницу. Низкорослые эвкалипты, очень живучие и цепкие, упорно сопротивлялись топору и огню: от мощных корней они вновь прорастали сквозь вспаханную землю будто зубы дракона. Появился и другой враг – эрозия: почвенный слой сдувался, наступающие пески засыпали пастбища.
Были начаты новые программы по ирригации земель, расположенных по берегам Муррея, и демобилизованные солдаты стали работать над сооружением каналов и арыков, над установкой водяных насосов.
По окончании работ они были расселены по берегам реки и занялись выращиванием и торговлей фруктами. Менее удачливые из них разорились и снова подались в города или же пополнили собой ряды вольных странников, кочующих по глубинным районам страны. Лишь немногие преуспели в садоводстве, и хотя не стали богаче, но смогли обеспечить себе средства к существованию.
Мелвиллы относились именно к таким семьям. Но и их дом не обошла беда. Джим, их первенец, погиб во Франции незадолго до того, как было подписано перемирие. Это было несправедливо: ведь он прошел через трехлетнюю мясорубку, не получив ни единой царапины. Мать тяжело переживала потерю. Она никогда не говорила о нем и не разрешала говорить мужу; на ее обычно добродушном лице застыло скорбное выражение; углы плотно сжатых губ опустились вниз, от них к носу пролегли глубокие складки.
Младший сын, Гарри, молодой и жизнерадостный, не очень изменился. Он всегда выглядел старше своих лет и только суровая складка у рта, да еще приобретенная привычка нервно моргать глазами, будто желая отогнать нечто, слишком уж страшное, говорили о пережитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242