– Перед нами – типичная торфяная мумия!
– Что? – переспросила Элька. Ей не понравилось, что занудливый банкир корчит из себя эксперта и делает вслух выводы.
– Элька, думаю, он прав, – поддержал его герр Шрепп. – Я слышал, что время от времени торфяные мумии обнаруживают, но чтобы у нас...
– Тут нет ничего странного, – тоном знатока принялся вещать Тобиас. – У нас, в Северной Германии, подобное в порядке вещей. Ведь здесь раньше простирались бескрайние болота, которые со временем превратились в залежи торфа. Мумии – это останки людей, угодивших в болота многие столетия назад! Иногда их возраст исчисляется тысячелетиями. По большей части это тела доисторических людей, которых их соплеменники приносили в жертву языческим богам или казнили, топя в болоте, за какие-либо провинности. Например, за воровство, прелюбодеяния или однополый грех...
Элька, на секунду представив, что в эпоху неолита ее, предпочитавшую женщин, связали бы и живьем бросили в болотную топь, резко прервала рассуждения Тобиаса:
– Не следует делать скоропалительные выводы! Не исключено, что перед нами жертва убийства. Совершивший преступление мог намеренно зарыть тело здесь.
И все же она была готова согласиться со словами Тобиаса: мертвец был облачен в странную, напоминавшую средневековую, одежду, которая, как и тело, приняла оливково-черный цвет.
– Произошла естественная консервация, – продолжал в упоении, будто не слыша возражений, несостоявшийся Элькин жених. – Содержание кислорода на дне болота было минимальным, зато имелся высокий процент дубильной кислоты, что предотвратило процесс разложения и законсервировало труп. Тело попросту минерализовалось, а мягкие части приняли такой странный оттенок под воздействием танина. Раньше, когда на болотах трудились наемные рабочие с лопатами, торфяные мумии находили гораздо чаще. Но в последние десятилетия добычу торфа механизировали, и...
Элька вспомнила, что как-то видела по телевизору репортаж о торфяных мумиях. Некоторые из них выставлялись в естественно-научных и краеведческих музеях, а одна из-за огненных волос, принявших подобную окраску под воздействием минеральных веществ, получила прозвище Рыжий Франц.
– А мне дадут медаль за то, что я обнаружил мумию? – полюбопытствовал Даниэль.
Элька выудила из кармана мобильный телефон и набрала номер своего отдела. Обрисовав в нескольких фразах ситуацию, она попросила довести информацию до сведения местной полиции.
Полтора часа спустя, завершив давать показания, комиссарша Шрепп вернулась в родительский особняк. Церемония поминок по тетушке Иоганне была окончательно сорвана. Все только и говорили, что об обнаруженной в торфяниках мумии. Матушка сладким голоском предложила Эльке остаться на ночь. Пришлось ей согласиться. Фрау Шрепп, воспрянув духом, заявила:
– Вот и отлично! У нас к ужину будет гость!
Элька надеялась, что гостем окажется Габи, но ее ждало разочарование: к Шреппам должен был присоединиться настырный брат Габи Тобиас. Матушка с радостной улыбкой сообщила:
– Тоби без ума от тебя! Ты ему очень нравишься! Его поразило то, с каким мужеством ты осматривала труп!
– Не нужен мне ваш драгоценный Тоби! Не желаю видеть его за ужином! – страшно недовольная суетой матери, резко ответила комиссарша; ее боялись преступники, уважали коллеги, ненавидело начальство, для них она была суровой и проницательной комиссаршей криминальной полиции, а для родителей оставалась несмышленой маленькой девчушкой, которую требовалось наставить на путь истинный.
– Ах, он – завидная партия! – продолжала фрау Шрепп. – И такой воспитанный молодой человек! Элька, не обижай его. Что он о нас подумает, если ты проигнорируешь его попытки ухаживать за тобой?
– А его сестра... Она тоже будет с нами ужинать? – спросила как можно более безразлично Элька.
Фрау Шрепп поморщилась:
– Эта Габи – такая странная личность. Нет, нет, она отправилась восвояси, так что тебе и Тоби никто не помешает!
К великому облегчению Эльки, званый ужин не состоялся – нашлись дела более интересные для нее. Заявив, что должна помочь местной полиции, комиссарша ускользнула на торфяные разработки. Несколько мужчин и женщин в форме топтались около тела, явно не зная, что им делать. Один из полицейских с надеждой посмотрел на Эльку.
– Госпожа комиссар, нам требуется ваша помощь. Не исключено, что этот несчастный стал жертвой преступления, правда, произошло оно много столетий назад, однако в наши обязанности входит расследование любого случая насильственной смерти. Но, с другой стороны, речь идет об уникальной археологической находке, и присутствие экспертов нам здорово бы подсобило...
Эльке пришлось снова звонить в Гамбург. Она связалась с профессором Ульрихом Кеплерсом, отвечавшим в отделе по расследованию убийств за судебно-медицинскую экспертизу и токсикологические исследования. Профессор, выслушав рассказ Эльки, радостно воскликнул:
– Элька, девочка моя, ты не представляешь, как давно я мечтал о подобном! Торфяная мумия – что может быть лучше! В особенности, если человечек стал жертвой убийства в эпоху неолита! У меня имеется хороший знакомый в Гамбургском университете, его специализация – подобные находки. Я немедленно свяжусь с ним, надеюсь, что он не в отпуске где-нибудь за границей. Да я и сам хочу принять участие в извлечении мумии! Ничего без нас не делайте!
Ульрих Кеплерс перезвонил Эльке через десять минут и сообщил, что профессор Вернер Клостермайер выказал небывалый интерес и намерен тотчас отправиться в Шлезвиг-Гольштейн, дабы осмотреть мумию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23