И теперь поединок велся в темноте.
Александр решил сменить место и коротким рывком нырнул за колонну, в сто
рону майора. Пока Турецкий нащупал руку Василия Васильевича, пока требов
ательно вынул из его ладони фонарь, а затем, подняв его и отведя в сторону,
постарался направить так, чтобы луч сразу осветил того, третьего, раздал
ся еще один выстрел с той стороны, но на этот раз болезненно вскрикнул Сук
ромкин.
Турецкий включил фонарь и увидел лежащего на полу человека, который держ
ал в обеих вытянутых перед собой руках пистолет и на миг зажмурился от ос
лепившего его света. Выстрел Ц и руки лежащего упали на пол, выронив оруж
ие.
Но где третий? Этот сукин сын где прячется?!
Турецкий снова отпрыгнул в сторону, и пуля тут же обожгла его поднятую на
д головой левую руку, в которой находился фонарь.
Фонарь грохнулся на пол и погас.
Турецкий дважды выстрелил туда, откуда прилетела эта проклятая нуля, но
когда смолкло странное в этом подвале эхо от его выстрелов, он услышал бы
стро удаляющийся топот бегущего человека.
И тогда он достал из кармана зажигалку, высек пламя и нагнулся над Сукром
киным. Тот лежал ничком, уткнувшись в пол лицом. Правое его плечо было в кр
ови. Куда попала пуля, рассмотреть было трудно, поэтому Турецкий просто п
однял неожиданно очень тяжелого майора на руки и пошел в сторону выхода.

Идти было трудно, потолок подвала был низким, а огонек зажигалки видимос
ти не добавлял. Скорее, наоборот, мешал ориентироваться. И Александр пога
сил ее, тем более что накалившийся металл стал просто жечь ладонь.
Когда же он, задыхаясь от тяжести и усталости, выбрался наружу, во двор, за
ставленный ракушками индивидуальных гаражей, уже практически рассвело
. Положив Сукромкина на землю, Александр наконец смог осмотреть окровавл
енное плечо майора и увидел, что пуля вошла над ключицей в дельтовидную м
ышцу и, скорее всего, застряла под правой лопаткой. Крови было много. Но Су
кромкин дышал, хотя и был без сознания.
Турецкий достал свой носовой платок, с сомнением прикинул его чистоту, н
о затем вспомнил о металлической фляжке с коньяком, которая на всякий сл
учай покоилась в заднем кармане брюк. Сейчас оказался как раз именно тот
случай. Коньяк был вылит частично на платок, а остальное Ц на рану. Затем
Александр прижал платок к ране. И только после этого достал из кармана «м
обильник» и стал звонить Славке. Ну а кому же еще? Его же кадр лежал тут без
сознания…
Сонный Грязнов сперва ничего не мог понять, потом выматерился и закричал
, чтоб Саня ничего «там» руками своими не трогал, а он приедет немедленно и
вызовет бригаду. Это ж надо придумать! Доигрались!
Из всех этих суматошных выкриков и беспомощных матерков Турецкий понял,
что и Грязнов совсем не верил в необходимость ночной засады. Не должны бы
ли прийти «центурионы» за компроматом на себя. А они вот взяли да и пришли
. И еще стрельбу затеяли… Первыми кстати.
Только отключившись, Александр подумал, отчего это у него самого так жже
т руку. А когда взглянул и увидел продырявленный рукав своей любимой кож
аной куртки, а вокруг будто обожженной дыры кровавые «сопли», почувствов
ал, что и ему становится малость дурно. И даже пожалел, что по инерции испо
льзовал весь коньяк…
ВсеЦ таки нельзя быть таким беспечным дураком…

Глава вторая
РАЗГОН

Может быть, впервые за долгие годы совместной работы Турецкий видел, что
Меркулов был разъярен не на шутку. И не изображал, не делал вида, как порой
заставляла необходимость, а был действительно взбешен. Очень неприятно
е оказалось зрелище. Особенно когда причиной подобной реакции являешьс
я ты сам.
Но, надо отдать должное, Костя все-таки старался сдерживать себя. Говорил
негромко и раздельно. Грязнов, сидевший сбоку его стола, старательно рас
сматривал свои ногти. Будто маникюром собирался заняться. После того, ра
зумеется, как Костя выдаст все, что сможет. В том, что главное еще впереди, м
ожно было не сомневаться: крупные Костины кулаки с побелевшими от напряж
ения костяшками пальцев подрагивали на столе, и моментами казалось, что
Меркулов сейчас вскочит и кинется на Турецкого, стоявшего перед его стол
ом навытяжку.
Грязнов поморщился, он подумал, что зря Саня демонстрирует этакую воинск
ую послушность, хотя на самом деле наверняка думает иначе, о чем не может н
е догадываться мудрый Костя. И оттого еще больше ярится. Вот же чертовы ха
рактеры!…
Ц Итак, Александр Борисович, ты все-таки полез в этот подвал. Объясни зач
ем?
Турецкий молчал, отсутствующим взглядом скользя по меркуловскому лицу.

Ц Ты великолепно знал, что после того полнейшего провала, когда городск
ая прокуратура продемонстрировала свое абсолютное ничтожество и неуме
ние работать, дело против руководителя «Стрельца» было закрыто, а все ма
териалы отправлены в архив. Навечно! Так? Отвечай, пожалуйста, сделай мне т
акое одолжение.
Ц Я отвечу, Ц неожиданно скучным голосом сказал Турецкий. Ц Только ос
тавь и ты, пожалуйста, свой просительный тон.
Грязнов даже крякнул. Ну Санька наглец! Всему же есть предел.
Ц Хорошо, Ц вдруг согласился Меркулов. Ц Сядь и говори. А мы с Вячеславо
м послушаем. Нам, видишь ли, интересно знать, за что, за какие грехи, ты нас с
ним таким мерзким образом подставил? Именно подставил!
Ц Я надеюсь, Ц опустив голову, сказал Турецкий, Ц что тебе, Константин Д
митриевич, про Славку не говорю, я ему все-таки кое-что объяснил, известно,
как закрыли Ц а главным образом почему Ц дело «Стрельца»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15