Но какая силища!"
Гудмунд не мог смотреть по сторонам, перед его глазами мелькал лишь один мох; однако шли они недолго. Гудмунд услыхал легкий скрип открываемых ворот, его внесли во внутрь, поставили на ноги, и тут путы исчезли.
Воин быстро огляделся. Он стоял в углу довольно просторного двора, окруженного с трех сторон одноэтажными бревенчатыми строениями вполне обычного вида, с окнами и дверьми. За его спиной между двух таких домов были
ворота, на противоположной же стороне, вдоль пологого ската горы, вытянулось длинное трехэтажное здание. Его фасад был словно выпилен из цельного куска исполинского дерева – искусство мастеров сохранило бесчисленные годовые кольца.
Больше ничего странного или запоминающегося Гудмунд вокруг себя не увидел. Дома как дома, совсем простые – глаз не мог зацепиться ни за резной наличник, ни за расписную ставню...
Рядом с Гудмундом стояло четверо. Притащивший его сюда юноша со столь необычным посохом; молодой мужчина с легкой бородкой, в таком же, как у юноши, плотном темно-синем плаще и с таким же посохом в руках; на
шее у него висел кусочек темно-коричневого отполированного дерева. Третьим был грузный, с большим животом, уже пожилой человек с двойным подбородком и красноватым носом; он тоже носил на груди кусок древесины, но уже много светлее. Четвертым же стоял очень прямой и очень сухой старик с орлиным носом. Лицо его казалось коричневым; в руках старика воин Хагена увидел не посох, как у остальных, а лишь тонкую веточку. И кусочек дерева у него на шее был совершенно бел.
– Послушайте, – начал Гудмунд. – Я издалека. Мне очень нужно поговорить с настоятелем!.. У меня срочные известия! И почему надо было тащить меня сюда таким способом?!
– Во владениях Дальних Сил ваши смешные правила не действуют, человече, – безразлично сказал молодой мужчина. – А все, что ты мог сказать, мы и так знаем.
– Умирающий эльф просил меня обязательно добраться до долины Бруневагар, где стоит монастырь, – отчеканил Гудмунд, глядя в упор на старика, судя по всему, бывшего здесь главным. – Отыскать настоятеля этого монастыря и предупредить его, что одна очень ловкая Ночная Всадница встала на чей-то след, с помощью Извергающей Огонь Чаши истребила целую засевшую у нее на пути засаду и теперь направляется прямиком сюда! Вот что должен был передать я, и, клянусь вековечной тьмой, я не заслужил подобного приема!
На него вновь посмотрели, как на докучливого ребенка, а затем вдруг заговорил толстяк:
– А кому ты служишь?
Природная осторожность заставила Гудмунда солгать:
– Я наемник, солдат удачи.
Толстяк бросил быстрый взгляд на старика с орлиным носом, всем видом своим выражая: "Ну, что я вам говорил?"
– Ты лжешь, червь, – холодно бросил старик. – Ты – воин тана Хагена, Ученика Мага по имени Хедин. Я прочел это в твоих мыслях. И намерения этого Мага нам слишком хорошо известны, чтобы отпустить тебя. В яму его! – распорядился орлиноносый, теряя всякий интерес к воину и поворачиваясь к нему спиной.
– Если ты читаешь мысли, неужто ты не видишь, что я просто хотел вам помочь! – извиваясь в жестоких объятиях вновь оплетших его отростков посоха, крикнул Гудмунд. – Я ненавижу ведьм! И убиваю их при первой возможности! Остановитесь!
С таким же успехом он мог взывать к мерно наступающему на берег приливу.
Его оттащили в угол двора, доски в стене расползлись сами собой, открылся темный, наклонно уходящий вглубь проход. Юноша неторопливо обезоружил Гудмунда, а потом резко взмахнул своим посохом, точно хозяйка, стряхивающая веник, и воин кубарем покатился вниз, успев все же послать наверх самое черное, подсердечное проклятие.
Он очутился в тесной, полутемной каморке, с крошечным зарешеченным оконцем под самым потолком. Стены были обшиты досками – пропустив Гудмунда, они сразу же, точно живые, закрылись за ним. В его тюрьме не оказалось ничего, кроме голых стен; выругавшись самым замысловатым образом, Гудмунд почти рухнул на пол и замер, закрыв лицо руками. В голове у него все смешалось.
Эльфы никогда не стали бы водить дружбу со злодеями и мучителями; тогда почему же его швырнули сюда? Может, они в союзе с Перворожденными, но во вражде с Учителем Хедином?!
Однако Гудмунд ничего не знал о Дальних Силах; вскоре он прекратил бесплодные попытки. "Если не убили сразу – значит, зачем-то еще могу понадобиться. Или меня заточили здесь пожизненно?"
Однако не прошло и часа, как там, наверху, поднялся какой-то достаточно звучный переполох – шум пробился даже в Гудмундово узилище. Сперва воин услышал крики, потом – какой-то низкий, басовитый рык; он сменился хохотом, от которого у воина оледенело сердце и едва не остановилось дыхание – в кого-то на поверхности направлено было невероятно мощное заклятье. Однако и после этого шум не утихал; к крикам, вою, визгу прибавилось еще какое-то шипение, а затем Гудмунд увидел, как серый свет, пробивавшийся из узкого оконца его камеры, сменился багряным. Наверху пылал пожар, и он не мог ошибиться в его причине, раз увидав в действии Огненосную Чашу. Ночная Всадница добралась до тех, по чьему следу шла. И видит милосердная Ялини, в тот миг Гудмунд, при всей своей ненависти к ведьмам, испытал нечто вроде мстительного удовлетворения. Тем временем пожар наверху все ширился, звуки боя становились все громче; в окно пополз едкий дым. Воин закашлялся и, быть может, так и окончил бы свои дни, задохнувшись, но тут над его головой точно лопнула молния, пол содрогнулся так, что он не устоял на ногах; над ним пронеслась клубящаяся струя огня, пылающие бревна и доски разлетелись в разные стороны, и воин увидел над собой небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34