Без нее невозможна жизнь на враждебных планетах.
На громадных энергостанциях Меркурия и Венеры аккумуляторы заряжают,
а затем развозят во все уголки Солнечной системы. Аккумуляторы отдают в
аренду, но никогда не продают. А поскольку они испокон веков принадлежат
"Межпланетной энергии", то компания буквально держит в своих руках судьбу
каждой планеты.
Несколько мелких компаний производят аккумуляторы на продажу, но их
мало, и цена у них высокая. За этим бдительно следит "Межпланетная". Если
кто вздумает поднять вой по поводу монополии, "Межпланетная" тут же
предъявит этих производителей как доказательство того, что никаких
ограничений на торговлю не существует. Законных обвинений, таким образом,
можно не опасаться, а стоимость производства аккумуляторов сама по себе
служит защитой от какой-либо серьезной конкуренции.
Будет ли космическое путешествие удачным или нет - все зависит от
надежности и эффективности устройств, снабжающих корабль энергией. А
практически всеми этими устройствами безраздельно владеет "Межпланетная",
и только она.
Так, год за годом, "Межпланетная" все туже сжимала в тисках Солнечную
систему. Меркурий фактически уже принадлежал компании. Марс и Венера - не
более чем марионеточные государства. А теперь и правительство
Юпитерианской конфедерации попало в лапы людей, признававших своим
хозяином Спенсера Чемберса. Агенты и лоббисты "Межпланетной" наводнили все
земные столицы, в том числе и столицу Центральной Европейской федерации,
народы которой жили при абсолютной диктатуре. Потому что даже Центральной
Европе нужны аккумуляторы.
"Экономическая диктатура, - проговорил Спенсер Чемберс. - Так назвал
это Джон Мур Меллори". Что ж, почему бы и нет? Такая диктатура могла бы
поставить во главе правительств лучшие деловые умы, она обеспечила бы
рациональное управление Солнечной системой, избежав ошибок демократических
правительств.
Демократии основаны на ложной предпосылке - на теории, что все люди
способны управлять. Дураков она провозглашает мудрецами, бессильных и
беспомощных - богатырями. Она наделяет одинаковыми политическими правами
идиота и человека разумного, предоставляет одинаковые возможности
ненормальному и трезвомыслящему гражданину, дает одинаковое право голоса
слабаку и сильной личности. Эта форма правления зиждется на эмоциях, а не
на разуме.
Лицо Спенсера Чемберса затвердело, от недавней мягкости не осталось и
следа. Закатные солнечные блики заострили его черты, углубили впадины и
складки, игрой светотени превратили в гранитную маску, венчающую массивную
гранитную статую.
В динамичной, расширяющейся цивилизации нет места бредовым идеям
Меллори. Убивать его нет смысла - даже бунтарь при определенных
обстоятельствах может пригодиться, а настоящий хозяин ценностями не
разбрасывается, - но его нужно убрать с дороги, засунуть подальше, туда,
где его болтливый язык не будет сбивать с толку толпу. Чертов придурок!
Посмотрим, поможет ли ему этот идиотский идеализм на борту тюремного
корабля!

2
Рассел Пейдж задумчиво прищурился, разглядывая свое творение -
прозрачное облако, четко очерченное и видимое. Видимое, как виден кусок
стекла или пузырь с водой. Вот оно, внутри аппарата - облако, которого не
может быть.
- Кажется, что-то получилось, Гарри, - тихо сказал ученый.
Гарри Уилсон затянулся сигаретой, свисавшей с уголка губы, выпустил
из ноздрей двойную струю дыма. Глазки его нервно забегали из стороны в
сторону.
- Ага, - сказал он. - Антиэнтропия.
- Как минимум, - отозвался Рассел Пейдж. - А может, и нечто большее.
- Оно полностью прекращает энергетический обмен. Словно время
остановилось и все застыло в этом поле без изменений.
- Больше того, оно консервирует не только энергию вообще, энергию
целого, но и энергию составляющих частей. Облако абсолютно прозрачно, но
тем не менее преломляет свет. Оно не может поглощать свет, ибо это
означало бы изменение энергетического содержания. В этом поле все горячее
останется горячим, а холодное никогда не нагреется.
Пейдж задумчиво провел ладонью по недельной щетине. Вытащил из
кармана трубку и кожаный кисет, машинально набил трубку и раскурил ее.
Все началось с эксперимента в силовом поле 348 - с наблюдения за тем,
как будет реагировать на нагревание помещенный туда проводник. Нагревать
его электричеством было нельзя, поскольку ток мог возмутить поле,
искривить его и превратить во что-то другое. Поэтому Пейдж использовал
бунзеновскую горелку.
До сих пор, прикрыв глаза, он видел перед собой тонкую серебристую
проволочку, накаляющуюся докрасна в голубом пламени горелки. Темно-красная
вначале, проволока становилась все светлее и ярче, пока наконец не засияла
ослепительным блеском. И непрерывное жужжание трансформатора,
наращивавшего силовое поле. Жужжание трансформатора, приглушенное гудение
горелки и слепящий жар раскаленной проволоки.
Что-то случилось потом... что-то непостижимое, сверхъестественное.
Будто в силу вступил какой-то неведомый закон, пробудив к жизни
колоссальную энергию. Ее ладони - невидимые, но ощутимые - сомкнулись
вокруг проволоки и пламени. И сразу же гудение горелки изменило свой тон;
из щели у основания запахло газом. Нечто перекрыло отверстие латунной
трубки. Некая сила, _н_е_ч_т_о_.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54