Зюзин должен был просить, чтоб король помочь учинил казною, товарами, зельем, свинцом, серою и другою воинскою казною, а государь своею любительною и братственною дружбою и любовью будет воздавать и свыше того: непременно уговаривать, чтоб король государю помочь учинил казною и товарами и пушечными запасами тысяч на сто рублей, но самой последней мере на 80.000 или на 70.000, а по самой нужде на 50.000. Если королевские советники станут говорить, что они знают наверное, что Марка англичанина били русские козаки в то время, как у польских и литовских людей Китай взяли, и именье его все захватили те же козаки, и государь бы велел это именье отдать англичанам торговым людям, то отвечать: нам наверное известно, что Марка захватили польские люди и держали по самое китайское взятье за крепкими приставами на английском дворе в Китае-городе, и как Китай-город у польских людей взяли, то Марка с тех пор без вести нет, неизвестно — польские и литовские люди его убили или, может быть, чернью, не рассмотря, в то же взятье его убили, потому что в то время и русских многих людей, которые сидели неволею у поляков, побили. Зюзин должен был наведаться о посланном при Годунове в Англию для науки Григорье Григорьеве с четырьмя товарищами, требовать их назад, потому что они государю нужны к посольскому делу.В Англии московского посланника приняли не так, как в Австрии. Король Иаков отвечал, что он будет с царем Михаилом вести дружбу свыше прежних королей. «Мне известно, — говорил он, — какое зло поляки наделали в Москве, и мы короля Сигизмунда за то укоряем и с ним ни о чем не ссылаемся, и шведского короля неправды нам известны же». Король говорил послам, чтобы надели шапки, дважды и трижды о том припоминал и своим королевским словом гораздо понуждал и приклякивал (приседал), чтоб шапки надели. А сам король и сын его, королевич Карл, шляп ни разу на себя не надели, держали их сами, а королева тут же стояла по своему королевскому чину и обычаю. На увещание короля надеть шапки послы отвечали: «Видим к великому государю нашему твою братскую любовь и крепкую дружбу, слышим речи ваши государские, великого государя нашего царское имя славится, а ваши королевские очи близко видим, и нам, холопям, в такое время как на себя шапки надеть». Король, королева и королевич послам приклякнули, за то похвалили, жаловали их и любезно почитали.Вследствие этого посольства в августе 1614 года в Москву приехал давно уже известный здесь английский купец Джон Мерик, но с новым значением; в королевской грамоте назван он был князем, рыцарем, дворянином тайной комнаты. Мерик объявил желание королевское, чтобы государь дал английским купцам повольную торговлю и открыл им путь в Персию по Волге. Ему отвечали, что государь уже дал позволение английским купцам приезжать в Холмогоры к корабельной пристани и в иные места и торговать повольною торговлею всякими товарами беспошлинно, и жалованную грамоту за царской печатью им дали. А через Московское государство рекою Волгою в Персию и в иные восточные государства английским гостям в нынешнее время ходить страшно: князю Ивану (Мерику) самому известно, что смута была, в Астрахани был Заруцкий с Маринкою; теперь воеводы Астрахань взяли и Заруцкого в Москву прислали, но многие воры, которые были с Заруцким, убежали на Волгу и там теперь воруют, наших многих торговых людей пограбили, а шах персидский в нашу подданную Грузинскую землю вступился, между нами с ним о том ссылка, и наши торговые люди теперь в Персию не ходят. А как, даст бог, дорога в Астрахань очистится и с персидским шахом о Грузинской земле постановится, то государь с Якубом королем о том сошлется. После этого между Мериком и князем Иваном Семеновичем Куракиным был разговор, как помириться государю с шведским королем. Мерик : свейский король к государю нашему о том писал сам, чтобы государь наш его с великим государем вашим помирил, и отдался в том свейский король на волю государя нашего, а наказ мне дан — велено делать с шведскими послами по наказу великого государя царя. Куракин : ведомо тебе, в какой мере были великие государи цари с свейскими королями, ссылались свейские короли с наместниками новгородскими, и теперь царскому величеству к свейскому о мире послать непригоже; а ты без нашего посла или посланника к свейскому идешь ли? Мерик : я готов идти или пошлю наперед себя дворянина, а потом сам пойду. Куракин : ручаешься ли, что свейский помирится на государевой воле? Мерик : свейский положился на короля нашего, и ему с государем царем как не мириться? Куракин : только свейский Якуба короля вашего не послушает, с великим государем по его воле не помирится, то Якуб король с великим государем на свейского заодно стоять и царскому величеству помогать станет ли? Мерик : если свейский не послушает и позабудет любовь короля нашего, который помирил его с датским, то он будет государю нашему недруг и король наш царю на него, думаю , помогать будет. Куракин : объяви подлинно, есть ли с тобою Якуба короля наказ, как государь ваш государю нашему против его недругов помогать хочет, когда и чем, и закрепить тебе это велено ли? Мерик : государь наш, Якуб король Андреевич, не только казною, всякими мерами царскому величеству помогать и всякое добро чинить хочет: он хотел послать казну и с послом царским Зюзиным, да казне его расход был большой. А после царского посла государь наш Якуб король учинил собор (парламент) с боярами своими и со всеми земскими людьми о сборе казны на его королевские расходы и на вспоможенье царскому величеству, и как я от государя своего поехал, то собор еще об этом на мере не постановил и закрепить мне о том не наказано;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47