Им нет нужды обрекать свою душу на вечные муки в геенне огненной. Жаль, что я не знал о них, когда начал учебу.— Тогда как же ты учился? — требовательно спросила Смерть.— Самостоятельно, — сказал Амер, скрепляя проволокой бедро. — В ходе исследований, на опытах, путем упорных размышлений. Я экспериментировал, пока не обнаруживал законы, которые правят миром.— Законы? — переспросил Смерть. — Какие еще законы?— О, их множество... принцип равнозначности, например: за каждый достигнутый тобой результат всегда придется так или иначе расплачиваться. Или принцип подобия, который позволяет мне сделать что-либо кому-то (скажем, бородавку удалить) всего лишь тем, что я проделываю это самое с образом, слепком, копией данной личности — если я научился правильно фокусировать свои мысли. На самом деле это лишь проявление более общего принципа, а именно — закона символизма: «Символ есть предмет, который он представляет». У меня есть основание полагать, что существуют иные миры, иные вселенные, к которым правила магии не применимы — они там не действуют. Там, например, символ не есть предмет.— Фантазии, — фыркнула Смерть.— Для нас — да. Только ведь и мы — фантазии для жителей этих вселенных. В нашем мире, где алхимик ведет разговоры со Смертью, законы магии работают довольно исправно.Смерть настороженно взглянула на Мастера.— Вы, стало быть, не продали свою душу?— Ни в малейшей мере, — ответил Амер. — Invictus* Оклеветан, облыжно обвинен (лат.)

Смерть долго вышагивала возле камина, погруженная в раздумья. Амер прикручивал своему скелетику последний палец ноги, когда череп над балахоном опять заговорил:— Может, и так. Только эту историю я уже слышала — и не раз. И почти всегда она оказывалась ложью. Боюсь, тебе все же придется пойти со мной.Амер грустно улыбнулся.— Возможно, мне не стоило быть столь гостеприимным, — промолвил он. — Тогда, вероятно, ты даровала бы мне благо сомнения. — Мастер захлестнул проволочную петлю вокруг ноги скелетика и положил его на стол.— Вероятно, — отозвалась Смерть, — хотя возможность подкупа не беспокоит меня: я не беру взяток. Однако ты уже закончил свою игрушку. Время пришло.— Еще не совсем, — сказал Амер, обвивая другой конец проволоки вокруг ножки стола. Вытащив из кармана халата пузырек, он высыпал порошок на свою модель.— Милайохгим-слох-яхгим, — произнес он.— Что?— Милайохгим-слох-яхгим, — любезно повторил Амер.— Это еще что такое?— Ну, с практической точки зрения, это означает, что ты не сможешь сдвинуться с места.— А еще говорил, что не колдун! — сказала Смерть. — И выпивку делаешь из воздуха.— Ничуть. — Алхимик прищелкнул пальцами, и штоф абсента появился на столе. — Я ее перемещаю в пространстве. Есть в Бостоне торговец спиртным, который все время обнаруживает пропажу бутылок среди своих запасов.— Воришка! — обвинила Смерть.— Вовсе нет: всякий раз, когда пропадает бутылка, торговец находит золото. Я всякий раз кладу на стол самородок, прежде чем переместить бутылку. Масса бутылки должна быть замещена равной массой, — объяснил Амер. — Положим, я мог бы положить и булыжник, однако это нечестно. Полагаю, торговец остается доволен.— Я думаю! А где же ты достаешь золото?— Обычный ивовый прутик помогает отыскивать золотую жилу.— И ты рассчитываешь, что я поверю, будто твоя сила не имеет ничего общего со сверхъестественным?— Сейчас я тебя ни в чем не смогу убедить, — парировал Амер. — Ты слишком много выпила.— Всего-то пару бокалов, — возмутилась гостья.— Охо-хо! — заплетающимся языком произнесла огневушка-эфемерка. — Уж я-то счет веду! Свой пятый бокал шартреза вы опрокинули час назад, — радостно, хоть и невнятно, сообщила Уиллоу. — С тех пор вы выдули шесть стаканов шартреза, четыре коньяка и четыре абсента.— Уиллоу, — сообщила Смерть, — ты прозевала свое призвание. Из тебя вышла бы превосходная Совесть.— И что самое главное, — заметил алхимик, — у тебя будто вовсе ни в одном глазу.— Я бы так не сказала, — заметила гостья. — Ну ладно, Мастер Амер, нацеди-ка мне еще абсента, а не то, пожалуй, мы начнем философствовать.— Силы небесные! Только не это! — Амер торопливо наполнил бокал. Гостья отхлебнула и, удовлетворенно вздохнув, откинулась в кресле.— А знаешь, Мастер Амер, — сказала она, — ты мне нравишься.— Премного благодарен, — сказал Амер. Смерть глянула на него пристально.— Колдун! — выпалила она, изобразив великую суровость. — Много заклинаний наговорил ты по моему адресу?— Ничего подобного, — возразил Амер. — Просто дело в том, что абсент размягчает сердце, оно становится нежнее.— Я не забуду об этом, — сказала Смерть, — если ты снова наполнишь бокал. Только на сей раз — полынной.— Попробуй ее с можжевеловым джином. — Амер отмерил в бокал тройную порцию.— А ведь тебя выпивка, похоже, не берет, — заметила Смерть.— Массер вып'л тока две масюсенькие рюмки бр'нди, — пролепетала Уиллоу.— Ничего, я свое наверстаю, — заметил Амер и добавил в джин немного полынной. Смерть попробовала коктейль.— Неплохо... Даже, прямо скажем, весьма хорошо. Это ваше изобретение, Мастер Амер?— Да, мое, — сказал Амер, очень польщенный.— Как вы называете этот напиток?— Я назвал его в честь святого — в этот день я впервые попробовал коктейль.— И то был...— День Святого Мартина.— Напиток, кажется, и впрямь превосходный, — донесся чей-то сальный, но режущий слух голос. — Можно и мне немного?— А как же, разумеется, — сказал Амер. Он налил полынной в бокал, прежде чем удосужился поинтересоваться, откуда взялся голос.Обернувшись, Амер увидел чудовищно толстого человека в громадной черной накидке и конусообразной с плоским верхом широкополой шляпе, на которой красовалась давно не чищенная пряжка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9