II
Заключение врача было весьма лаконично. Фогг перекинул мне через стол небольшой пластиковый листок, не удержавшись от ядовитого комментария:
– Вот, полюбуйся на нашу доблестную всемогущую медицину. Получил эту писульку по связи. Лично эскулап доложить постеснялся.
Я пробежал несколько строчек текста, заключавшего результат лабораторного исследования трупа Лимана Фроса. Следы какого-либо насилия исключались. Причиной смерти явилась внезапная остановка сердца. Правда, почему это произошло у сравнительно молодого и здорового человека, ранее сердцем не страдавшего, оставалось пока не ясным. В самом конце так и было написано: «Исследование продолжается».
– Каково! – спросил Фогг, когда я поднял глаза. – В наше время умирает человек, а эти, – он кивнул на записку, – даже понять не могу – отчего!
Я подумал, что, вероятно, на доктора у него какая-то старая обида. Было сейчас в его лице что-то вроде скрытого злорадства. Возможность унизить, даже перед инспектором-практикантом, доставляла удовольствие. Врача я знал мало, за время практики пересекался с ним лишь пару раз, но, наверное, из-за своей неприязни к Фоггу обиделся за него. Правда, виду не подал, промолчал. Зачем обострять и без того натянутые отношения?
– Значит, поступим так, – мой начальник поднялся из-за стола. – Пусть медики сколько хотят гадают на кофейной гуще, в конце концов это их дело. Ты же составишь отчет о проведенном нами расследовании, укажешь, что факт преступления не обнаружен, приобщишь этот трактат, – он указал пальцем на заключение врача, – и отправляй в архив. Здесь все ясно: что поделать, бывает и такая смерть… Кстати, когда заканчивается твоя практика?
– Сегодня последний день.
– Ну и ладно. Заканчивай и завтра гуляй. Завидую. Можешь идти.
Выйдя из кабинета Фогга, я отправился к себе и, затворив дверь, первым делом удобно развалился в кресле. Очень люблю такое полугоризонтальное положение и принимаю его при первой возможности. С завтрашнего дня – каникулы. То-то можно будет поваляться! Никто не посмеет с места сдернуть… Но сегодня еще работа, надо сочинять отчет. В принципе Альбин прав: дело не наше. Но надо же хотя бы для проформы поинтересоваться личностью погибшего. Все-таки редко в наше время скоропостижно умирают люди, притом по неизвестной причине… «А, ладно, чего гадать на пустом месте. Ему видней».
Подтянувшись вместе с креслом к компьютеру, я за полчаса состряпал и отправил отчет его в архив Службы. Делать больше было нечего. Плеснув в стакан ледяного тонизирующего сока тогу, я откинулся на спинку и принялся смаковать его мелкими глотками. Одни и те же мысли, как ни старался их отогнать, вертелись в голове:
«Интересно, возможно, хотя бы теоретически, вот так подстроить убийство, чтоб даже врачи считали смерть естественной… Не слыхал о таком. Но…»
За все время практики не было ни одного мало-мальски интересного дела, на котором представилась бы возможность проявить себя. Так, какие-то мелочи. И вдруг такой случай! Интригует? Бесспорно! Особенно, если считаешь себя способным следователем и два месяца до того зевал от скуки.
Сознавая в глубине души всю бредовость своей затеи, я решил попытаться построить версию убийства. Тайком от всех, конечно, и в первую очередь от Фогга. Узнают – на смех поднимут. Ну и, если версия получится, отработать ее. Благо с завтрашнего дня каникулы, а тут уж я предоставлен сам себе.
Полный решимости, я послал вызов в лабораторию доктора. Ответчик долго молчал, но вот, наконец, экран засветился. Врач выглядел очень усталым.
– А, это вы, Ник…
– Как видите. Есть что-нибудь новое?
– Ничего ровным счетом. Остановилось совершенно здоровое сердце. Я подключил к работе своих коллег, сделал запрос в Главный архив… Пока безрезультатно. Мы в тупике, прямо скажу, – он развел руками.
– А хотя бы теоретически, отчего такое может произойти?
Мой собеседник ответил не сразу.
– Теоретически? – Он усмехнулся. – Что ж, извольте… Ну, например, крайняя степень испуга и, как результат, резкая смена ритма работы сердца, к которому оно не сможет приспособиться… Если подумать, наверное, смогу назвать еще несколько причин. – Помедлив, он добавил: – Только к чему? Для здорового человека они мало вероятны. Да и вам вряд ли нужны. Проблема здесь чисто медицинская.
– Спасибо, – я отключил связь.
На помощь медицины, действительно, рассчитывать не приходилось. Все, что назвал доктор, практически сразу отпадало. Погибший работал в Службе колонизации, а у них такая подготовка, что даже смертельная опасность не вызовет учащения пульса. Да и с чего резко меняться ритму сердца у человека, который спокойно ловит рыбу посреди озера?
«Что ж, познакомимся поближе!» – я послал расширенный запрос в Общий каталог.
В целом всю эту информацию я уже видел, когда составлял отчет, но тогда требовались лишь самые общие данные об умершем.
А в свете возникшей у меня идеи необходимо было все изучить самым тщательным образом.
Компьютер коротко пискнул, призывая к вниманию. На экране появилась надпись: «Лиман Александр Фрос». Далее – дата рождения, дата смерти. Сегодняшняя. Мой отчет уже был учтен каталогом. Пробежав пальцами по клавиатуре, я погрузился в чтение.
«Так, родился на Земле, кратко о родителях, рос, учился… Специальное образование получил в Высшей школе Службы колонизации. Биохимик-адаптатор. Аттестации наилучшие. Первое самостоятельное дело – на Тарге. Участник еще шести экспедиций, – следовал перечень. – Женат. Жена – Юлия Лота Фрос, урожденная Анит. Двое детей: сын Вэлин и дочь Ирма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49