Поднеся его к стене, принялся внимательно осматривать ровную металлическую поверхность. За этой работой он почувствовал, как между ним и учителем, заполняя пространство, запульсировала Сила.
Оби-Ван ясно видел каждую неровность на гладких плоскостях стены. Он искал потайной шов и не сомневался, что тот найдется. Надо только довериться Силе.
В те годы, когда Оби-Ван был учеником в Храме, он часто задавался вопросом - что же такое живая Сила? Он знал, что чувствителен к Силе - не зря его отобрали для обучения среди множества других детей. За годы обучения он часто пытался обращаться к Силе - и обнаруживал, что она неизменно ускользает. Иногда у него получалось слиться с ней, но далеко не каждый раз. Но, даже слившись, он не мог управлять Силой.
Став учеником Куай-Гона, Оби-Ван понял: его задача не управлять Силой, а сливаться с ней. Он научился полагаться на нее, и она вела его, направляла, давала энергию и открывала новые горизонты. Он начал понимать, как глубоко она пульсирует, неизменно присутствуя везде и во всем. Джедаи всегда могли обратиться к ней за помощью. Это величайший дар.
- Вот, - тихо шепнул Куай-Гон.
Сначала Оби-Ван ничего не видел. Потом заметил на гладкой стене тоненькую, не толще волоса, трещинку.
Куай-Гон провел рукой по стыку.
- Естественно, запирающее устройство находится с другой стороны, - вслух размышлял он. - И, полагаю, устойчиво к выстрелам. Но к тому же я считаю, что раньше здесь не оказывался заперт ни один джедай.
Оби-Ван вместе с Куай-Гоном провели лучами световых мечей по стене, обрисовав очертания двери. Лезвия прорезали металл, тот завился и почернел, как зеленый лист в пламени. Открылся небольшой дверной проем.
Куай-Гон протиснулся в него, за ним и Оби-Ван. Они очутились в коротком узком туннеле, он вел куда-то в большой зал. Внутри стояла непроглядная темнота, такая черная, что в ней не было места теням, но они ощутили, что зал очень велик. В этом мраке бесследно растворялось даже сияние световых мечей.
Они остановились и прислушались. Но из глубин зала не доносилось ни звука. Оби-Ван не слышал своего дыхания, не слышал и дыхания Куай-Гона. Джедаев с детства учат дышать бесшумно даже в минуты сильнейшего волнения.
- Кажется, мы здесь одни, - тихо промолвил Куай-Гон. Его голос отразился гулким эхом, подтвердив догадку Оби-Вана о том, что этот зал очень, очень велик.
Они осторожно двинулись вперед, выставив для защиты световые мечи. У Оби-Вана по спине прокатилась струйка пота. Что-то здесь не так. Он чувствовал неладное.
- Сила здесь темная, - прошептал Куай-Гон. - Злая. И я не чувствую в этом месте живой Силы.
Оби-Ван кивнул. Он не сумел выразить словами свои ощущения, но Куай-Гон описал их за него. Где-то поблизости глубоко коренилось зло, он не чувствовал вокруг себя живой пульсации.
Падаван споткнулся о незаметный порожек. Чтобы не упасть, он ухватился за каменную колонну. И в этот миг справа от него что-то промелькнуло.
Оби-Ван развернулся и высоко вскинул световой меч. Перед ним появился воин. Он вынырнул из непроглядной тени и торопливым шагом направлялся к джедаям. Его бластер был нацелен прямо в сердце Оби-Вану.
Глава 3
Мальчик отскочил в сторону и взмахнул световым мечом. Но огненное лезвие не наткнулось на тело, а прошло сквозь странную фигуру, будто это был воздух.
Удивленный Оби-Ван отскочил влево и хотел нанести еще один удар, но Куай-Гон остановил его.
- Падаван, такого врага тебе не победить, - заметил он.
Оби-Ван всмотрелся внимательнее. Оказывается, грозный воин был всего-навсего голограммой.
Вдруг послышался громкий, раскатистый голос.
- Меня зовут Кинтама. Я капитан Сил Освобождения Мелиды. - Голографический воин опустил бластер. - Завтра начнется Двадцать первая битва за Зеаву. В этой битве наши враги дааны будут разгромлены навеки, мы одержим славную победу. Вернем себе город, который наши предки основали тысячу лет назад. Мелида заживет в мире.
- Двадцать первая битва за Зеаву? - удивленно шепнул Оби-Ван Куай-Гону. - Сколько же их было всего?
- За долгие годы город много раз переходил из рук в руки, - ответил тот. - Посмотри на его бластер. Старая модель. Лет пятьдесят, не меньше.
- Я с нетерпением жду нашей блистательной полной победы, - продолжала призрачная фигура. - Но не исключено, что ради этой победы мне суждено умереть. Я с готовностью приму смерть, как и моя жена Пинани. Она будет сражаться бок о бок со мной. Но мои дети… - Гулкий голос воина на миг дрогнул. - Моим детям, Ренеи и Вунане, я завещаю память о моих далеких предках, долгую память бесконечных сражений с даанами. У меня на глазах убили моего отца, и я отомщу за его смерть. У меня на глазах умирала от голода моя деревня, и я отомщу за соседей. Запомните меня, дети мои. И помните обо всем, что я выстрадал от рук даанов. Если я погибну, поднимите мое оружие и отомстите за меня, как я отомстил за свою семью. - Голограмма мгновенно погасла.
- Сдается мне, он погиб в той битве, - сказал Оби-Ван и наклонился осмотреть выступ на каменной стене.
Куай-Гон подошел к следующему выступу. В соседнюю колонну был вделан большой золотистый шар. Куай-Гон положил на него руку. В тот же миг, как привидение, перед ним выросла еще одна голограмма.
- Наверно, я запустил первую, когда споткнулся, - предположил Оби-Ван.
Вторая голограмма изображала женщину. Ее туника была порвана и испачкана, волосы коротко подстрижены. В руках у нее была энергетическая пика, к бедру пристегнут один бластер, к ноге - другой.
- Меня зовут Пинани, я вдова Кинтамы, дочь великих героев Бичи и Тираки. Сегодня мы идем в наступление на город Бин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29