— Это вряд ли удастся. Мы, конечно, сумеем доставить определенное количество продуктов на судно сегодня же вечером. Но кругом столько патрулей, что они определенно заметят и заподозрят что-то неладное, если провианта будет много. На это уйдет несколько дней.Адмирал Поеди опасается, и не без основания, что в Ребхе слишком многие преданы Авинет. Среди ее сторонников в Ребхе почти нет крупных торговцев, и Поеди убежден, что большинство его офицеров верны Минруту. Адмирал не доверяет в Ребхе низшему люду — рыбакам, матросам, рабочим, контрабандистам. Потому-то патрули и не ведают покоя, особенно по ночам. Потому-то и следует действовать не торопясь и осмотрительно.— Если адмирал обнаружит, что Храм Пикабес помогает Хэдону и Лалиле, он арестует всех жриц в городе. Он ищет предлог, хотя отдает себе отчет, какие будут последствия. Не исключено, что он даже возлагает надежды на восстание, поскольку это позволит ему очистить городские трущобы. От наших агентов нам известно, что адмирал обрек на смерть не менее трех тысяч мужчин и женщин — людей, которых он подозревает в преступлениях или в стремлении низвергнуть власть. И он не ошибается — вот что я могу добавить.— Сколько времени потребуется для пополнения запасов? — спросил Русет.— Примерно три ночи, — сказала Карсух. — Тем временем мы должны спрятать ваш корабль. Даже с опущенной мачтой его необычные очертания могут привлечь внимание. Инспектор тотчас разберется, что корабль попал в город незаконно. Если бы судно вошло в город через должный фарватер, ему тотчас же стало бы об этом известно, можете не сомневаться.— Я должен знать, куда вы уведете судно на случай, если придется внезапно покинуть город, — посерьезнел Хэдон. — Хороши же мы будем, не зная этого.— Оно будет в закрытом доке — десять свай к западу и тридцать к северу, считая от этой, — пояснила жрица. — Мои люди проведут парусник туда. Собирайтесь, уйдем отсюда.Всей группой они прошли вдоль дока — женщина с фонарем, наполненным рыбьим жиром, впереди, — пока не добрались до основания деревянной лестницы, которая взвивалась вверх, в темноту. Все быстро поднялись, понемногу, однако, отдыхая через каждые три пролета. Наверху они очутились на узкой улочке. Двурогая луна освещала безоблачное небо. По обеим сторонам тянулись некрашеные трехэтажные деревянные дома. Окна на нижних этажах закрыты ставнями; двери выглядели весьма основательно и закрывались массивными бронзовыми замками. На верхних этажах окна были распахнуты. Дальний конец улицы слабо освещался; добравшись туда, путники увидели массу огромных зажженных фонарей на колоннах перед дверью внушительного здания. Оттуда доносились голоса шумной пирушки. Над дверью красовалась большая доска с изображением головы прибрежного павиана. Так обозначали помещение, где могли собираться моряки, почитавшие этот тотем, и жители Ребхи, поклонявшиеся ему же, собирались для обсуждения важных событий.Жрица вела их дальше по лестничному маршу вблизи пандуса, который поднимался на следующий уровень. Хэдон пытался запомнить путь, но темень и бесконечные повороты окончательно запутали его. Удивляло безлюдье в этот ранний вечер. Карсух объяснила: комендантский час.— Поеди ввел его два месяца назад якобы для предотвращения нарушений порядка. Опять же легче контролировать преступную деятельность. Любой схваченный после наступления темноты автоматически признавался виновным, конечно, кроме доказуемых чрезвычайных обстоятельств.Жрица остановилась, вскрикнув: “Ох! Ох!” Внезапно осветился угол улицы в сотне ярдов дальше. Свет быстро приближался.— Патруль! 17.
Жрица побежала, остальные последовали за ней. Кебивейбес со спящей Абет на руках стал отставать. Хэдон забрал ребенка. Группа поспешила обратно, пока все не домчались до предыдущего перекрестка. Там повернули к северу и двигались быстро. Потом Карсух велела остановиться.— Это улица Опрокинутых Ульев, — сказала жрица. Она стукнула в дверь захудалого строения — сперва три быстрых удара кулаком, потом шесть, девять. Жрица ждала, и вскоре кто-то изнутри ударил в дверь двенадцать раз. Карсух ответила, стукнув трижды.И тут перекресток ярко осветился. Несколько мужчин в бронзовых шлемах, латах и с пиками — все это поблескивало при свете факелов — появились на улице. Почти тотчас же огни возникли и на другом углу улицы; там, на пересечении улиц, появился второй дозор. Группа оказалась в ловушке между двумя патрулями.За дверью звякнули цепи. Карсух сказала:— Ради нашего спасения, приверженцы Кхо, откройте быстрее!Грохнула цепь, отодвинули засов. Раздался звук дерева, трущегося по дереву, будто засов был слишком плотно прижат к двери. Полицейский крикнул, его крику вторила команда на другом перекрестке. В это время оба патруля устремились к группе перед дверью.Дверь резко отворилась. Лампа жрицы высветила мужчину, одетого лишь в килт. Щурясь, он сжимал в руках короткий меч. За спиной его виднелся узкий коридор, стены с облезлой краской, лестничный марш, убегающий вниз.— Карсух! — воскликнул мужчина. Он отступил, и беглецы быстро проникли в коридор.— Патруль! Они гонятся за нами! Запри дверь!Мужчина тотчас повиновался, но едва он задвинул засов, как полицейские снаружи забарабанили в дверь.— Именем Императора Минрута и его наместника, адмирала Поеди, — откройте!Карсух спешила:— Некогда объяснять! — шептала она мужчине в килте. — Это Хэдон из Опара, ты слыхал о нем. Эта женщина и ее ребенок под защитой Самой Кхо.Дверь сотрясалась под сильными ударами. Внезапно наконечник копья, пробившего дверь, на дюйм показался из дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76