Я не особо сосредоточилась на своём занятии, взгляд рассеянно блуждал по развалу. Бог знает, что я намеревалась увидеть. Если и в самом деле там хранилась какая-то тайна, тайна ведь не имела права вылезать на поверхность, а смотровые щели не входили в расчёт укрывателей. И все-таки я принялась внимательней рассматривать груды щебня и мусора, вяло собирая упавшие с бетонного обломка вещи.Здесь была настоящая свалка старого хлама. Тут торчала часть оконной рамы с покорёженными петлями, из щебня вылезло дырявое днище какого-то котла. В раскопанной детьми яме высилась труба от буржуйки, с коленом. Дальше высовывалась ванна, заваленная щебнем намертво, — виднелась только часть со стоком, вверх ножками, а на стоке удержался кусок трубы.Я вдруг насторожилась. На четвереньках перелезла к трубе от буржуйки, приложила ладонь к отверстию, вспомнила разбросанное своё барахло, вернулась, проверила, все ли собрала, и снова полезла к трубе. Что-то она мне напоминала. Заглянуть в неё было невозможно, мешала темнота, мешало колено. К тому же снизу она могла быть согнута этаким зетом…Присев рядом на корточки, я разрешала проблему отдушин и вытяжек и так увлеклась этой вентиляцией, что совершенно забыла, где нахожусь. Собралась было ощупать ванну, потому что кусок трубы на стоке держался непонятным образом…Однако даже не пошевелилась. Замерла на четвереньках, уже и шея затекла, голову не повернёшь.За мной что-то стояло. Я ощущала это до ужаса явственно. Мелькнула мысль, что безотносительно к дальнейшим событиям у меня есть шанс остаться тут навсегда. Все проще простого — рухну мёртвой и останусь около этой трубы с коленом до Страшного суда. В лучшем случае мой труп уберут из гигиенических соображений…Что-то стояло за моей спиной и дышало. Немного сопело, может, насморком мучилось. Только через какое-то время уловила, что посапывают прямо за спиной и, верно, «оно» совсем невысокое — собака, например. Медленно, с усилием, от которого заболела шея, я обернулась.За мной стояла девочка лет шести и сосредоточенно меня разглядывала, хоть и без особого интереса. Напряжение отпустило меня так внезапно, что я сменила позицию: проще говоря, плюхнулась на землю. Произнести хоть одно слово я была неспособна.— Фуфко тут фастал, — сказала девочка. Во мне все дрогнуло: Фуфко фастал, Боже милостивый, что это она говорит?.. Может, я не расслышала?..— Дыла была, — конфиденциально сообщила девочка. — Пан фпал.Слабость ещё не прошла, но вроде я начала что-то понимать. Девочка, очевидно, была не прочь поболтать, и моё молчание её отнюдь не смущало.— Че тут делаеф? — осведомилась она недовольно. — Дылы уф нету.Так. Была дыра, её уже нет. Минутку. Пан спал?.. Очередное героическое усилие — и мой голос наконец, прорезался — чужой, несколько хриплый.— Тут все рухнуло? — спросила я, показывая рукой.Девочка швыркнула носом и кивнула.— Ба-бах, — сообщила она с явным удовольствием.Видимо, она не выговаривала и "р" и по-своему изобразила обвал. Я совсем успокоилась и продолжила расспросы.— И получилась дыра? Видно было пана? И он спал? На постели?Девочка на каждый вопрос согласно кивала, на последний мотнула головой.— На фтоле.— Пан спал на столе? Снова кивнула и добавила:— Он был гляфный. Фу. Мелфость.— Ты его видела?Она покачала головой с явным сожалением.— Откуда ты знаешь, что спал на столе и был грязный?— Фуфко говолил. Мне.Она постучала пальцем в грудь, очень гордая таким событием. Фуфко ей говорил… Иисус-Мария, Сушко!..Я чуть не задохнулась от волнения. Не девочка, а просто кладезь драгоценных сведений, только вот как с ней договориться?! Она, по всей видимости, медлительная и чуть запаздывала в развитии, но память у неё работала…— Он только тебе говорил? — заволновалась я.Девочка вполне оценила произведённый эффект: да, ей одной он сказал. Тайна не давала ей покоя, меня же, вероятно, признала достойной доверия — значит, я вела себя правильно. Несколько раз она кивнула резко и энергично.— Только мне.— А другим детям? Другие дети знали?— Нет.— Понимаю. Только ты. А что он ещё сказал? Что видел?— Длугой пан, — она показала два пальца. — Такие длугие паны. Мафали его гляфью.Она несколько раз медленно махнула рукой, подражая жесту красильщика. Волнение обострило мою восприимчивость. Перед глазами возникла картина: мужчина на столе, двое других намазывают его чем-то грязным. Господи…Расспрашивать девочку следовало мягко и спокойно. Излишняя настойчивость могла её спугнуть.— И что он ещё видел?Девочка не особо задумывалась. Услышанное от другого ребёнка явно заинтересовало её, хотелось высказаться.— Фаблали пана. И делали магафин. Я перевела. Забрали пана и делали магазин. Почему магазин?..— Как делали магазин?— Паки. Больфые. Малые. Вефали. Паковали.Говорила она плохо, но показывала превосходно. Я больше поняла из жестов, чем из слов.Были у них большие пачки, доставали что-то, взвешивали, делали маленькие пакетики…— Мука, — добавила девочка. — Фоль. Мука и соль — белый порошок. Минутку, почему это белый, конопля вроде бы темно-коричневая… Про марихуану не знаю, а вот кокаин и героин белые. Героин в больших пачках?.. Бессмыслица! Может, конопля после обработки тоже белая?..— Много всякого, — продолжала она. — Много. Иглуфки. Огоньки — миг-миг.Не знаю, все ли я разгадала бы, не хлопай девочка так энергично глазами. Огоньки мигали, понятно. Труп намазывали воском, наркотики развешивали и упаковывали, какие-то предметы с мигающими огоньками. Боже милосердный, неужели мальчик видел все это за один раз?!..— И все это было сразу? — спросила я торопливо, с жадным любопытством, потому что девочке это явно нравилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82