– Барракуда! Конечно, хочу! Кажется, в «Ксюхах» нет грузового отсека, так что ящики могут быть только здесь. В корме есть люк для погрузки, скорее всего они там.
Я на ощупь пробрался в заднюю часть отсека, и вскоре мои пальцы уткнулись в гладкий пластик, пахнущий застарелой складской пылью.
– Есть! Какой-то ящик. И не один.
Почти сразу я нащупал еще два таких же, но попытка поднять хотя бы одну крышку окончилась неудачей.
– Заперты! – шепнул я.
– Вряд ли Жаб мог оставить их открытыми, – заметил Пас.
– Хватит умничать! Ползи сюда. Вскоре он задышал мне в затылок.
– Как ты думаешь, что в них? – спросил я.
– Почем мне знать?
По бокам к ящикам были приделаны металлические ручки для удобства погрузки. Я попробовал потянуть за одну из них, но груз оказался настолько тяжелым, что мне с трудом удалось его сдвинуть с места.
– Камнями набиты, – от усилия у меня свело живот.
– Вряд ли, – Пас явно не понял моего юмора. – Скорее металлом.
– Может, золото? —уже всерьез предположил я.
– Смеешься?
Мы попробовали простучать ящики, но из этого тоже ничего не вышло – при ударе они издавали равномерный глухой звук, словно до отказа были набиты самым обычным песком.
– Жаль, что свет выключен, – вздохнул Пас. -Да.
Так ничего и не выяснив, мы вернулись на свои скамьи. От ощущения сытости меня начало клонить в сон, веки отяжелели и постель показалась удобнее, чем поначалу. Прошло минут десять, я почти уснул, но из дремоты меня вывел голос товарища:
– Похоже, Рипли поедет с нами.
– Ну и что? – неохотно ответил я. – Какая разница, с кем уходить за горизонт?
– Мы уже за горизонтом.
– В смысле? – я удивился и чуть привстал, опираясь на локоть. – Мы ведь не прибыли на свою базу.
– Ну и что? Учебка осталась за горизонтом.
Эта мысль показалась мне странноватой, но, раз уж беседа возобновилась, я решил выяснить у Паса то, что хотел:
– Слушай, а что у кухарки за прозвище? Что-то знакомое, но я все мозги наизнанку вывернул, пытаясь припомнить.
– Фильм был такой. Старый, еще двумерный. Там отряд десантников высаживается на планете, с которой утеряна связь. А консультантом у них была баба почти под два метра ростом. Капитан Рипли.
– Точно! – этой подсказки мне хватило. – Там еще были твари зубастые, кислотой плевались.
– Нет, у них вместо крови была кислота, – поправил меня Пас.
– Да. Я давно смотрел. Здешняя Рипли на артистку из того фильма даже лицом похожа.
– Есть такое. Она тебе понравилась?
– Ты что, совсем чокнулся? – я постучал себя пальцем по лбу. – Она же старая!
– По-моему, ей лет тридцать пять.
– Этого мало?
– Зато тело какое! Я и у молодых не видел таких упругих.
– У тебя легкая форма геронтофилии.
– Чего?
– Это изврат такой, когда старух трахают.
– Она не старуха, – возразил Пас.
– Ладно, давай лучше спать, – предложил я.
Пас притих. Честно говоря, первый день за чертой горизонта я представлял себе чуть иначе. Более героически, что ли. Хотелось стоять на палубе корабля и смотреть в пенные волны, а мы весь вечер прятались от «стариков» . Ладно, по проселку в Атлантику не добраться, так что скоро будет и море, и волны. Надо лишь набраться терпения.
Вспомнив о «стариках», я подумал о водителе. Рано или поздно нам с ним придется столкнуться, и это меня тревожило. Я перевернулся на бок, прислонившись лбом к остывающему металлу – смотреть на звезды уже надоело. Сквозь проем люка лились убаюкивающие трели сверчков, от брони пахло машинным маслом. Через какое-то время мочевой пузырь напомнил о себе смутным беспокойством, и я решил справить малую нужду, чтобы не бегать потом среди ночи. Пас посапывал в темноте.
Я осторожно соскользнул со скамьи и шагнул в люк, стараясь не греметь подошвами ботинок по лестнице. Ночная сырость сгустилась росой, заставила воздух впитать всю горечь степной травы. Где-то вдалеке жутковато кричала ласка. Было зябко. Я соскочил в пыль и решил не отходить далеко.
Сделав свое дело, я собрался возвратиться в амфибию, но мое внимание привлекли странные звуки. Ощущение создавалось такое, будто за ближайшим холмом кто-то ищет в траве упавшие деньги – оттуда доносилось невнятное бормотание, шорох, а иногда отчетливые ругательства. Если бы голос показался мне незнакомым, я бы тихонько вернулся в амфибию, поскольку встречаться среди ночи с обкуренным «стариком» у меня не было никакого желания. Но в голосе слышался характерный булькающий присвист.
Я замер, разрываясь между желанием ни во что не вмешиваться и отчаянным любопытством. В конце концов у меня не осталось сил сопротивляться, и я, наклонившись, чтобы не маячить на фоне неба, двинулся на звук. Шуршание доносилось с открытого пространства между двумя соседними холмами, это было совсем рядом, метрах в тридцати от меня. Пришлось применять правила маскировки – присесть в траву и двигаться на корточках, коротким приставным шагом. Это давало возможность приминать траву у самых корней, не издавая практически ни единого звука. Таким образом я обогнул холм и замер, разглядев впереди смутную тень нашего взводного.
Жаб ходил кругами и громко выговаривал непонятные цифры.
– От тысячи двухсот до девятисот, – доносился его сипловатый голос.
– Стоп. Восемь-сорок. От девятисот до семисот. Стоп. Девять-тридцать. Нет, барракуда его дери!
Жаб прекратил нарезать круги, уселся и поднял из травы странный предмет. Сначала я решил, что это эластичный коврик от спинки воздушного аппарата, но уже через секунду понял свою ошибку. Это была толстая тетрадь, не обычная, электронная, а с белыми страницами из бумаги.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20