Что сталось с сущностью, которую он вызвал к жизни? В мире теперь поселилось что-то новое, Релкин не мог представить себе его мощь. Вспомнить хотя бы тот груз, который несло оно еще бессознательно, когда держало на себе миры Игры падших лордов Тетраана. Кроме того, мальчик сообразил, что десять тысяч лежащих под Пирамидой нуждаются, верно, в еде и уходе. Ведь их физические тела и есть основа великого разума, в который соединены их сознания. Необходимо поддерживать их жизни, чтобы сохранить разум.
Релкин прошел в катакомбы. Ряд за рядом тянулись каменные желоба, в которых лежали рабы. Удивительно, как еще живы эти несчастные, лежащие в холодных своих постелях. Их нужно было кормить и убирать за ними, как за овцами или свиньями. Само это место было пропитано ужасом свершенного здесь.
Желоба и коридоры действовали угнетающе. Вскоре юноша решил оставить погруженных в беспамятство людей и вернулся к дракону на лестничную площадку. В бочонке еще кое-что оставалось. Релкин налил себе немного пива в серебряную кружку. Оно оказалось крепким и сладковатым, но в нем несомненно угадывался и привычный вкус. Пилось оно очень легко. Он налил себе еще кружку.
Велел привести лорда Пессобу, если тот еще жив. Он был жив и через несколько минут стоял перед ним.
— Как вас и предупреждали, — сказал Релкин Пессобе, — обстоятельства изменились. Ваша Великая Игра кончилась навсегда. Что-то новое пришло ей на смену.
— Мир разорван. Какая разнузданная резня! Разве мы заслужили ее?
Релкин пожал плечами:
— Я видел миры Игры с резней в десять тысяч раз более страшной. Вы разрушали жизни миллионов для вашего удовольствия. Могу понять, почему рабы сделали то, что они сделали.
— И теперь хозяин — ты? — спросил Пессоба.
— Нет. Хозяева теперь арду. Но они могут пощадить тебя, если я их об этом попрошу.
— О , пожалуйста, попроси, пожалуйста, попроси. Правда! Я не хочу быть брошенным в огонь.
— Для тебя есть работа.
— Что же?
— Те десять тысяч там, внизу, о них нужно позаботиться. Ты организуешь это. Их нужно накормить и почистить. Пока мы не знаем, чего еще они хотят. Случилось что-то очень великое и таинственное. Нам придется ждать, пока оно не проявит себя.
— А что случилось? Я не уверен, что уследил за ходом событий. Ты попал ко мне от Катуна. Конечно, я сразу подумал, что ты очарователен. Мы навестили Аркелаудов. Проклятая женщина объявила тебя Иудо Фэксом. Никто ей не поверил, но все равно тебя хотели убить. Потом ты исчез. Просто раз — и исчез. И наконец Мот Пулка обвинили в преступлении. Мот Пулку за многое придется заплатить.
— Мот Пулк мертв. Его захватило, когда ломались миры. Он не вернулся на поле Игры.
— Тогда он избежал справедливого возмездия.
— Никто из вас не избежит возмездия. Угнетенный вами народ правит ныне городом. Вы будете служить ему.
— Конечно, понимаю. Я присмотрю за тем, чтобы позаботились о десяти тысячах. Их накормят и помоют как всегда. Смесь весьма питательна. Система отработана. Нам ничего не придется менять, если только они не прикажут.
— Хорошо.
Пессобу отпустили. Релкин прислонился к стене. Дракон подбирал остатки угощения. Он повел большими глазами в сторону Релкина.
— Слушай меня, мальчик. Дракону не жить одноногим.
— Знаю, ты говорил мне.
— Мне не быть калекой. Это не жизнь для виверна.
Редкий подумал, что сердце его сейчас разорвется. Проклятое копье убьет Базила, если его не вынуть, но и операция по извлечению тоже чревата смертью и, скорее всего, лишь принесет Базу новые страдания перед концом. Отнятие ноги — единственное, что им остается.
— Это была хорошая жизнь. Дракон много повидал, немало сделал. Мы заставили наших врагов бояться нас, а?
— Да, Баз, заставили.
— О нас будут долго петь в грядущих временах.
Базил отставил пустую бочку, скрестил руки на животе и устроился поспать, нимало не беспокоясь о будущем.
Релкин прилег рядом с драконом, чувствуя слезы на щеках. Рана не переставая сочилась кровью. Релкин не был уверен, что Базил доживет до утра. Возможно, это было бы лучше — умереть во сне. Он знал уже, что не станет пробовать вынимать наконечник копья; это принесет лишь бесполезные страдания. Ему придется позволить Базилу мирно уйти. Но это так трудно, действительно очень трудно.
Незаметно для себя, будучи совершенно изможденным, он соскользнул в сон, свернувшись клубочком рядом с драконом.
Поздно ночью Базил дернулся. Сон перешел в неглубокую дрему. Нога дьявольски пульсировала, но разбудила дракона не боль. Он чувствовал рядом с собой нечто. Открыл один глаз. Никого не было, и все же он ощущал тяжесть присутствия кого-то… или чего-то. Оно терпеливо ждало.
— Кто ты, — тихонько спросил он на драконьем языке, — смерть ли, что пришла забрать меня на драконью звезду?
Ответа не было, лишь ветер прошелся по озеру.
Рука Базила коснулась рукояти Экатора. Он ощутил знакомое покалывание, которое означало, что меч учуял тролля или еще какое-нибудь порождение злой магии.
Если это смерть, то не мечом же с ней драться. К бою готовиться нечего. Нечто продолжало парить над драконом. Того снова стало клонить в дрему, и через некоторое время он опять забылся беспокойным сном.
Проснулся Базил с первыми проблесками зари, окрасившими небо. Он проснулся внезапно, ощутив в воздухе какой-то сильный порыв, но не ветра; а затем пришло ощущение непереносимой тяжести.
С неожиданным взвизгом подскочил еще сонный Релкин.
А потом вспыхнул слепящий зеленый свет, словно пронизавший ногу дракона. Вспышка мгновенно погасла, оставив лишь запах озона и мешанину криков и визгов, летевших с площади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130