..
– Это еще не все условия, Бен. Через каждые пять – семь рейсов перевозчик кобальта меняется. Почему?..
– Ну, чтобы не особенно светиться перед полицией и пограничниками. Перевозчики получают кучу денег и уходят работать в другие районы.
– К сожалению, все совсем не так, Бен. Ты прав только в одном: команда перевозчиков оказывается в другом районе. А потом исчезает вместе с кораблем...
– Что?..
– Контрабанда кобальта – это очень серьезный бизнес... Там и большие деньги, и большая политика, и спецслужбы...
Корсак задумался.
– Я полагал, что все значительно проще, сэр. Этот Брандт болтал про кобальт без умолку и...
– И ты его слушал?! – резко повернулся капитан. – Бен, этого болтуна не сегодня-завтра уберут. Хорошо если при этом не всплывет твое имя...
... На четырнадцатый день пребывания в учебном лагере Тони довольно легко пробегал целый километр и мог прилично держаться на воде. На ночных строевых занятиях сержант Лизард ставил Тони в пример своим солдатам, а вскоре вообще предложил остаться в военном городке.
– Я скоро пойду на повышение, парень, и лучшей замены мне не найти.
– Ну что вы, сэр, я же только из военной школы...
– Ничего страшного, я походатайствую, чтобы ты сдал экстерном сержантские экзамены, и дело в шляпе. Да, ты молод и соплив, но есть в тебе что-то такое... Что-то такое, что мне нравится. То, что заставляет тебя выходить ночью на строевые занятия...
– Спасибо, сэр, мне очень лестно слышать это от вас, но я решил стать хорошим пилотом...
– Пилотом?.. – Лизард кивнул. – Техника, военные машины – это, конечно, поэзия для молодых ребят. А гонять по плацу нарушителей устава – это проза...
Между тем учебная практика шла своим чередом.
Упражнения, ранее вызывавшие у Тони головокружение, теперь выполнялись легко и привычно.
Управляемый Тони «Пацифик» мог кружиться на месте, вставать на одно колено и бегать. Инструктор Маршалл был доволен успехами курсанта, однако особенно его не захваливал. Он считал, что для настоящего солдата похвалой должно являться отсутствие замечаний.
Еще несколько раз за эти две недели Тони Гарднер видел курсантов из своей группы. В первый раз это были Лора Кейси, Дениз Шайен и Барбара Роуз. Они сидели в столовой через один стол от Гарднера. Девушки несколько раз посмотрели в его сторону, но он объяснил это тем, что в зале было довольно пусто.
Тони заметил, что они тоже изменились за время пребывания в лагере и стали как будто взрослее.
Спустя пару дней после того случая Гарднер столкнулся нос к носу с Филиппом Конхеймом возле входа в учебную панораму. Филипп задержал на лице Тони пристальный взгляд, но Гарднеру удалось казаться равнодушным – уроки Боби Маршалла приносили свои плоды.
После этого случая Тони понял, что сумеет остаться неузнаваемым ровно столько, сколько ему это будет нужно. «Скоро, очень скоро мне все равно придется открыться...» – думал он, возвращаясь с очередного занятия.
Сегодня пришлось задержаться – инструктор дал возможность прокатиться на «Невисе». Это был тяжеловес – огромная двенадцатиметровая машина. Тони даже в голову не приходило, что здесь может оказаться «Невис», и он не поверил Боби Маршаллу, пока не увидел машину собственными глазами. А когда увидел, легко отказался от ужина и до вечера занимался вождением.
Тони вспоминал новые ощущения, возникавшие при управлении механическим гигантом, и счастливо улыбался.
Неожиданно кто-то преградил ему дорогу.
Гарднер остановился и хотел было обойти препятствие, как вдруг получил удар в челюсть. Удар был не очень сильным, но от неожиданности он упал на спину. Тотчас из кустов выскочили еще два человека и принялись избивать Тони ногами. Это продолжалось недолго, и нападавшие исчезли так же неожиданно, как и появились.
Приподнявшись с земли, Тони сел на траву и ощупал голову. Он нашел ее в удовлетворительном состоянии, не считая нескольких больших шишек.
Немного ныли ребра, но переломов как будто не было. Болела нижняя челюсть, а из разбитой губы сочилась кровь.
Тони еще ни разу в жизни никто не бил, поэтому он был скорее удивлен, чем напуган.
Почти наверняка на него напали солдаты из роты сержанта Лизарда. Тони помнил их кривые ухмылочки, когда сержант ставил курсанта им в
Пример.
«Вот, значит, чему еще необходимо учиться, – подумал Тони, – искусству драки...»
Он поднялся на ноги и пошел дальше. Он решил не искать своих обидчиков, считая, что они выполнили роль своеобразных «инструкторов» и «учителей».
15
... На следующее утро Гарднер, как обычно, пришел к воротам учебной панорамы, где его встретил улыбающийся Боби Маршалл:
– Что с твоим лицом? Ты что, упал с забора?..
– Да, сэр, что-то вроде этого... – криво улыбнулся Тони.
– Постой, я сейчас угадаю: она оказалась замужем, а тебе об этом не сказала?.. – И инструктор сам рассмеялся собственной шутке.
Внезапно его смех оборвался, и Маршалл совершенно драматическим голосом произнес:
– Сегодня у нас стрельбы...
– Да, сэр, я помню.
– Ты помнишь, но ты не знаешь...
– Чего я не знаю, сэр?..
– В качестве кого ты будешь участвовать в стрельбах, – сказал Боби Маршалл и, подняв голову, посмотрел на крышу панорамы. Затем спросил:
– Что, ты думаешь, я делаю? Я отвлекаю твое внимание, я его рассеиваю, и у меня это получается. Ты пялишься на крышу вслед за мной, парень. Так не годится. Ты даже не спросил, в качестве кого ты будешь участвовать в сегодняшних стрельбах...
– Вы учили не проявлять праздного любопытства, – ответил Тони.
– А вот это правильно.
– Так в качестве кого я буду участвовать в стрельбах, сэр? В качестве мишени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16