На ногах у меня были надеты отличные, хорошо разношенные, но все еще очень крепкие кроссовки, а на голове отличная джинсовая панама.
А вот мои друзья…
Достаточно сказать, что они были разодеты в те же самые сказочные тряпки, в которых они осуществляли наш первый поход. Конечно, они их почистили, отстирали, за менили некоторые наиболее изношенные элементы, но в целом это были все те же три чучела зеленого, буровато-коричневого и мохнато-желто-зеленого колеров. При этом на поясе Машеуса красовалась ее уникальная шпага и не заменимый Рокамор, из-за плеча знакомо торчал оснащен ный колчан, Элик держал в своих немаленьких ладошках свою родную дубину, поименованную им герданом, а Паша, почему-то значительно уменьшившийся в росте и покруг левший в талии, носил на пупке широкий и длинный кин жал самого устрашающего вида. Кроме того, у всех троих имелись маленькие заплечные мешки.
Видимо, ребята сами здорово удивились, увидев себя в таких нарядах, поскольку непосредственно после их появ ления последовала довольно длительная немая сцена. На рушил молчание впечатлительный Игорь, громко прошептавший на выдохе: “Куда уехал цирк?..”
Реагируя на это очень точное замечание, трое моих со ратников повернулись в мою сторону и изобразили на своих личиках недоумение, обиду и возмущение, причем не по оче реди, а все три чувства сразу. После этого гримасничанья Машеус взяла слово и обратилась ко мне достаточно нервно:
– Ты что, собираешься переходить в Кинию в этом цирковом костюме?!
Видимо, вышеприведенную фразу Игоря они отнесли целиком на мой счет.
“Кто бы говорил?!” чуть не сорвалось с моего языка, но вместо завязывания никому не нужной пикировки я полным достоинства и не допускающим возражений тоном ответил:
– А вы думали, я снова приклею бороду, нацеплю идиотскую шляпу, серый балахончик и сапожищи?! Чтобы вы снова могли хихикать у меня за спиной?!
Наш практически заслуженный, но пока еще безра ботный актер сделал шаг вперед, встал в третью позицию и поставленным, пропито-прокуренным голосом, оснащен ным хрипотцой и попискиванием, заявил:
– Ты что, не видишь, что нарушаешь наш ансамбль и выпадаешь из образа? Где ты видел Гэндальфа Серого Конца без бороды, плаща и… шляпы?
– Нет, ребятки, никаких плащей, бород и шляп не будет! – отрезал я. – Либо я иду так, либо мы вообще никуда не идем! Мне надоело, что меня называют милым стариканом! А если вы будете на меня давить, я потребую инвентаризации ваших мешков на предмет протаскивания в средневековый мир запрещенных технологий!
– Каких технологий?! Каких технологий?! – начал за водиться Паша, но его перебили.
– Пусть идет как хочет, – раздалось неожиданно зна комое малоразборчивое ворчание. Мы вздрогнули и воз зрились на Элика, но тот уже полностью был в образе, а потому вместо Элика мы увидели столь дорогого нашим сердцам Душегуба. Правой рукой он поигрывал своей ду биной, одновременно обводя нас налитыми кровью кро шечными глазками. Увидев, что мы обратили на него внимание, он коротко добавил: – Не в бороде счастье…
Это веское мнение разом прекратило наше препира тельство. Мы двинулись прочь с поляны, провожаемые изумленными взглядами остающейся пары, под своды за мечательного лиственного леска.
Из лагеря мы вышли часа в четыре вечера, и я назвал этот выход пробным, прикидочным. Главную попытку я пла нировал на завтра – на воскресенье. Ребята молча шагали за мной. Молча, потому что я их заранее предупредил, что мне нужна полная сосредоточенность. А вот я шел не просто так, я искал место, годное для перехода, если, конечно, считать, что я знал, каким это место должно было быть!
Этот год выдался засушливым, так что прошлогодние болотца пересохли и Пашкины унты вполне годились для нашей прогулки. Видимо, поэтому наш неутомимый хоббит шустро перебегал от одних зарослей кустар ника к другим, постоянно теряя нас из виду и оглашая окрестности громкими воплями “ау”. Машеус в своем зеленом наряде тоже постоянно пропадала из поля моего зрения, нервируя и выводя меня из себя. Только тролль неутомимо шагал справа я чуть сзади от меня, слег ка посапывая и поколачивая своим герданом по встречав шимся пенькам. Фродо не замедлил обратить на эту стукотню тролля наше внимание:
– Гляньте, чего тролль делает… Ишь, постукивает… Готовится, руку набивает…
Мы пересекли полузаросшую дорожную колею, и я по думал, что в прошлом году эту дорогу не видел. Решив, что мы забрались слишком далеко к северу, в сторону Москвы, я бросил взгляд на солнце, затем на часы и повернул к югу.
А на часах между тем было уже половина седьмого ве чера.
Ребята к тому времени уже подустали и топали следом за мной, вполголоса о чем-то переговариваясь. Я сам уже ре шил держать путь в сторону лагеря. Но самое главное, за весь день ходьбы ничто не шевельнулось у меня в груди, ни наме ка на возможность применить сплетенное мною заклинание. Ну не пробовать же его в самом деле где попало!
Так что мы возвращались после шести часов блужда ний несолоно хлебавши. Я понимал, что мои друзья впол не подготовлены к длительным блужданиям и многочисленным попыткам, что они спокойно перенесут сегодняшнюю относительную неудачу, но у самого меня настроение было мерзопакостное. Такого глухого молча ния я все-таки не ожидал. Я все-таки надеялся, что в од ном, двух, трех местах почувствую хотя бы маленькую тягу того Мира. Но…
Лес еще проглядывался, но уже ощутимо стемнело. Ку сты и высокая трава постепенно чернели, превращаясь в ночные тени, и только верхушки высоких берез и осин со храняли еще свой зеленый цвет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25