Подведем итоги, брат Дики, сказал я себе. Странная семейка, хотя сестра и не лишена некоторой привлекательности. И где он все-таки работал? Впрочем, вряд ли это имеет значение. Как же его искать? Что с ним вообще могло случиться? Ну, во-первых, его могли похитить или убить. Однако он сам спокойно вышел из дому, погасил свет и запер дверь. В этом случае похитители или убийцы должны быть жителями поселка, или же они проникли в ОП, не называя фамилии Мортимера. Если Мортимер сам каким-то образом покинул ОП, значит, он не отметился на КПП. Так или иначе, все нити ведут к контрольно-пропускному пункту. Надо ехать туда.Я нажал на педаль реостата и направил свой «шеворд» к центральному проезду.Мне сказали, что дежурный сержант свободен, я постучал и вошел в его маленькую комнатку.— Здравствуйте, сержант, — поклонился я и протянул вперед правую руку ладонью кверху. К моей радости сержант улыбнулся и ответил мне тем же жестом.— Полицейский монах Дин Дики, — сказал я.— Сержант Джеймс Нортон. Чем могу служить брат Дики?— Кэрол Сиртакис вознесла молитву Священному центру об исчезновении ее брата Мортимера Синтакиса.— Да, мой сменщик сообщил мне об этом.— Никаких следов?— Нет, брат Дики. Можете проверить книгу регистрации сами.— Для чего? Скажите, а почему вы регистрируете движение через КПП в книге? Ведь обычно, насколько я знаю, это делает автомат: посетитель или житель ОП прижимает пальцы к определителю, который удостоверяет личность и фиксирует имя на пленке.— Это верно, брат, но как раз позавчера, 25-го, наш автомат сломался. Определитель личности уже починили, а регистратор до сих пор неисправен.Может быть, простое совпадение, подумал я. А может быть, и нет.— Вы не могли бы мне дать имена и адреса стражников, которые дежурили позавчера во второй половине дня?— Пожалуйста, брат Дики.Стражник второго класса Питер Малтби жил в стареньком кирпичном доме, который наш двадцатый век, казалось, ухитрился обойти стороной. Выщербленный кирпич, на стенах подъездов автографы многих поколений детей, желтые голые лампочки в коридорах, неистребимый кошачий запах, нарк с остекленелыми глазами на лестнице. А может быть, это и есть стигматы нашего века? Впрочем, мне ли, рядовому помону, судить об этом?Я вырос в таком же доме, и мир, каждодневно наполненный до краев ссорами, скандалами, упреками, завистью и злобой, был моим привычным миром. Иногда мне казалось, что этот мир постыдный, недостойный, что настоящие люди не могут жить здесь.И часто мне в голову приходила такая мысль — вот завтра явится некто и позовет нас всех в ОП. И все будут счастливыми и равными. И мир тех, кто живет на холмах, станет моим миром. Но никто не приходил и не звал нас за собой. Как и все, чего я желал в детстве, это было мечтой. Мечтой неисполнимой. Потом уже я узнал: равенства у людей быть не может, ибо достижение равенства обозначало бы всеобщую энтропию, уравнивание энергетических уровней общества и смерть его. Так учит Священный Алгоритм. Поэтому я не смотрел на этот кирпичный ковчег свысока, как те, кто вырос под чистым небом охраняемых поселков. Нет, я не презирал жителей этого Ноева ковчега.Стражник второго класса Питер Малтби открыл мне дверь сам. Он стоял в одних трусах и держал в руке бутылку пива. У него была могучая волосатая грудь, широкие плечи и непропорционально маленькая головка, словно при сборке монтажник ошибся и взял деталь не того размера.Я поклонился и кротко представился.— Входите, — пробормотал Малтби, — и простите меня за такой вид.— Что вы, мистер Малтби, вы ведь у себя дома, а я не соизволил даже позвонить вам…Стражник посмотрел на меня с сомнением — не издеваюсь ли я над ним — и пожал плечами.— Чего уж там… Заходите… Я вашего брата хоть и не понимаю, но уважаю… Тут у меня не прибрано… Жена с сынишкой к сестре на недельку уехала, вот я и блаженствую. Кровать не стелю — чего ее застилать, когда вечеров снова ложишься? Не пойму я, ну убей, не пойму. Можете вы мне это растолковать?— Нет, мистер Малтби, — с искренним чувством ответил я, — есть вещи, которые лучше простому смертному и не пытаться понять.Стражник неуверенно посмотрел на меня, не зная, шучу ли я, потом широко улыбнулся…— Как это вы здорово… Прямо, как по писаному.— Могу ли я задать вам один-два вопроса? — спросил я. — Вы ведь знаете, мистер Малтби, что полицейским монахам Первой Всеобщей Научной Церкви разрешается помогать прихожанам на правах частных детективов. Вот моя лицензия.— Ладно, ладно. Валяйте, спрашивайте. Чего знаю — расскажу, а чего не знаю…— Мистер Малтби, вы дежурили 25-го на КПП Седьмого ОП?— Точно.— Вы, наверное, были вдвоем?— Точно. Мы всегда дежурим на пару. Одному никак не управиться. Тут тебе и определитель, и шлагбаум, и телефон то и дело трезвонит.— Я вас обо всем этом спрашиваю потому, что в тот день исчез брат нашей прихожанки мисс Синтакис. Исчез без следа. Во всяком случае его выход из ОП не зарегистрирован.Стражник пожал плечами и налил себе пива в стакан.— Человек ведь не может выйти из ОП незаметно?— Нет, мы всех регистрируем.— Ну, а допустим, Синтакиса убили на территории ОП и засунули в багажник машины. Возможно тогда было его вывезти?— Нет, никак нет. Мы обязательно проверяем багажники машин.— А почему сломался определитель?— А кто его знает. На то и автоматы, чтобы ломаться.— Кто первый заметил, что он вышел из строя: вы или ваш напарник?— Он. Я только пришел, а он мне и говорит, так, мол, и так, автомат барахлит.— А далеко вы ходили?— Да нет, на шоссе, в буфет. Движение через КПП было так себе, не очень большое. Билли мне и говорит: сходи пива выпей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41