Медленно, как во сне, огромная волна поднялась над кормой галеры. Ториль с ужасом увидела, что белесые зигзаги и прожилки пены четко обрисовали круглые слепые глаза, кривой нос, тонкий рот, который, распахнувшись, превратился в бездонную черную пасть, усаженную двумя рядами огромных клыков. Пасть плавно надвинулась на галеру, клыки, лязгнув, сомкнулись и откусили кормовое украшение… С треском лопнуло рулевое весло, посыпались какие-то щепки, обрывки канатов… Несколько гребцов, бросив весла, прыгнули за борт и тут же пропали…Волна с грохотом рухнула, обдав Ториль мутной вонючей пеной, и жуткое лицо пропало. Когда Ториль открыла глаза, она не узнала галеру. Мачты больше не было, половина весел — сломана, из борта выдран изрядный кусок, и дыра щетинилась измочаленными досками. Ториль с отвращением встряхнулась— весь ее плащ покрывала липкая зеленоватая слизь.Капитан, сидя на палубе, трясущимися губами лепетал:— Мы погибли… Пришли вэйверы, и мы погибли… Будь ты проклята, ведьма…Ториль плюнула ему в лицо.— Трус! Ты забыл, кто я!— Будь ты проклята… — словно бы не слыша, опять пробормотал капитан.— Собака! Ты что, не знаешь, кто правит городом Тан-Хорез?!Она рывком распахнула тяжелый черный плащ, и капитан отшатнулся, словно опаленный тремя алыми языками пламени, вышитыми на платье.— Повелители огня! — взвизгнул он, закрывая лицо руками.А за кормой поднималась новая волна. Это даже и не волна была, а целая водяная гора, заслонившая небо. Белесые слепые глаза натужно вращались, точно силились разглядеть что-то и не могли, не могли и все равно пытались. Лениво распахнулся жадный рот и начал надвигаться на галеру, намереваясь, похоже, проглотить ее.Ториль выхватила из складок плаща небольшой Золотой Факел, украшенный сложным узором из переплетающихся лавровых веток и звездочек, и вытянула руку навстречу вэйверу. Верхушка Факела засветилась тусклым красным светом, разгоравшимся ярче и ярче с каждым мгновением. И вдруг из рубиновой звездочки, венчавшей Факел, брызнул ослепительный фонтан белых искр, осветивший все вокруг, и три длинных красных языка пламени метнулись прямо в разверстую пасть. Раздалось шипение, повалили клубы белого пара, запахло жженым, и послышался оглушительный вой.Когда пар рассеялся, оказалось, что волна пропала. Более того, вокруг галеры образовалось озерцо спокойной воды с ровной, словно очерченной циркулем границей, стих бешеный вой ветра… По-прежнему бесновались волны, ветер нес рваные клочья пены, но галера замерла.— Теперь мы можем плыть дальше, — Ториль, спрятав Факел, толкнула капитана.— Ага, можем, — согласился он, поднимаясь на ноги. Но тут же бросился ничком на палубу, закрывая голову руками. Истошно вопя, он задергался, пытаясь протиснуться под валявшийся рядом ящик.Ториль обернулась и вздрогнула. Медленно и бесшумно, как это бывает в дурном сне, когда ты видишь опасность, пытаешься бежать от нее и не можешь— невидимая неодолимая сила сковывает ноги, — за кормой галеры поднималась серая башня. Струи воды срывались с нее, целые водопады рушились обратно в море, но при этом не раздавалось ни звука.Башня плавно повернулась, и Ториль с ужасом увидела, что у нее есть глаз. Маленький, налитой кровью глаз рассматривал принцессу с холодным, злым любопытством. Слабеющей рукой Ториль пыталась нащупать под плащом Факел, но пальцы немели и отказывались повиноваться ей. Она хотела крикнуть, но язык словно примерз к гортани.А башня поднималась все выше и выше, она уже нависала над кормой галеры и могла бы сравняться с мачтой, не будь та сломана. Вдруг грязно-серая, цвета подтаявшего апрельского снега поверхность башни словно раскололась пополам, открыв усаженный шестью рядами острейших зубов жадный рот, в котором запросто поместился бы человек. И тогда Ториль поняла, что не башня это вовсе и не каменная глыба, а огромная акулья голова. Вот о чем говорил капитан! Белая Смерть! Хотя какая же она белая? Серая какая-то… Чудовище из легенд, прислужник Морского Короля, зловещий призрак, встреча с которым приносит несчастье. Ториль много слышала о ней, но не думала, что она окажется такой большой. Странное дело, как только принцесса поняла, что это такое, невидимая паутина, связывавшая ее, лопнула. Самая страшная опасность, но известная, видимая, осязаемая, не так пугает, как неведомая, неопределенная угроза. От неизвестности всегда ждешь чего-то еще большего, а здесь можно бороться.Ториль снова выхватила Факел. Рубиновая звездочка на его вершине заискрилась и засверкала, рассыпая дрожащие красные сполохи. Этот свет отразился в акульем глазу, и чудовище неуловимым, совсем незаметным движением отпрянуло прочь. Тупая бессмысленная злоба в его глазах сменилась проблеском чувства. И этим чувством был страх! Ториль подняла руку с Факелом. Акула все так же лениво, нехотя, но с изяществом, даже с грацией, нырнула. Вверх взметнулся пенный фонтан, раздался громовой всплеск — первый звук, который услышала Ториль, — и опять все стихло.Ториль слегка дрожащей рукой вытерла пот со лба. Прерывисто вздохнув, она еще раз пихнула капитана.— Вставай!Капитан опасливо поднял голову.— Уже все? — голосом тяжелобольного полюбопытствовал он.— Все, все… — успокоила Ториль.Втягивая голову в плечи, капитан поднялся.— И в самом деле пронесло, — согласился он.— Когда мы придем в Акантон, извести, — приказала Ториль, собираясь спуститься к себе в каюту. И тут почувствовала, что ноги у нее подгибаются. 2. ТИХИЙ ГОРОДОК Когда-то Акантон был большим портом. Акантон Великий, Акантон Славный, Акантон Могучий… Давно это было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51