Потом, как ни в чем не бывало, слопал купленные женой йогурты и отправился спать на выстиранных ею простынях.
Бедная Марго лила слезы до семи утра, а потом поехала в Ложкино. Еще один дурацкий поступок. Никогда нельзя самой покидать семейную территорию, пусть уходит тот, кто выказывает недовольство другой половиной.
- Делать что? - причитала подруга, превращая кружевной пододеяльник в засопливленную тряпку.
Я вырвала у нее из рук вконец испорченный угол и сунула ей носовой платок.
- Во-первых, успокойся!
- Да, - заныла Марго, - хорошо тебе…
- Очень, - кивнула я, - убежала от четырех мужей, может, поступала каждый раз опрометчиво, была нетерпима и слишком прямолинейна, но не позволила себя унижать!
- Ага, - причитала Марго, - когда это было! В молодости!
- У нас и сейчас еще не старость. - Я начала злиться. - Вот лучше скажи, ты чего хочешь?
- В каком смысле? - Она перестала рыдать.
- В смысле дальнейшей жизни, - усмехнулась я, - Вернешься к Глебу или ну его на фиг?
- Ох ты какая, - заскулила Марго, - злая! Я в него всю жизнь вложила, ухаживала, заботилась, а теперь другой отдать? Доктора наук и профессора! Готовенького!
- Ну и что? Хоть поживешь спокойно, без докуки.
- Я не могу одна! - взвыла подруга.
На мой взгляд, существовать самой по себе намного комфортней, чем в паре, но спорить с Марго не стану.
- Значит, надеешься на мир с Глебом?
- У него любовь, - вновь залилась она слезами, - страстная, с девчонкой-аспиранткой, ей всего двадцать пять.
- Прекрати, - пнула я ее пяткой, - хорош выть, слезами горю не поможешь. Ладно, так и быть, научу, как поступить, но имей в виду, слушаться меня должна беспрекословно, ясно? Через три месяца, а то и раньше, Глеб приползет на коленях. А ну иди умываться!
Сгорбившись и всхлипывая, Марго поплелась в ванную. Я быстро влезла в джинсы.
- Какая ты худенькая, - завела Маргоша, выныривая из санузла. - Хорошо тебе!
Я усмехнулась. А еще встречаются люди, которые говорят мне с плохо прикрытой завистью ту же фразу, только заканчивают они ее по-иному.
- Хорошо тебе, два языка знаешь!
А кто, спрашивается, мешает вам их выучить? Я-то не родилась с нужным знанием в голове, корпела над грамматикой, когда остальные носились по танцулькам.
- Ты тоже можешь так выглядеть, - сообщила я Марго.
- Никогда, - занудила та, - куда мне.
- Есть план! - воскликнула я. - Ты худеешь, сильно… м... сколько сейчас весишь?
- Девяносто, - плаксиво протянула Маргоша, - утром, голая.
- А когда замуж выходила?
- Пятьдесят весила.
- Значит, надо потерять сорок кило, - резюмировала я, - отлично. Сначала приводим в порядок фигуру, потом меняем гардероб, макияж и прическу. Прости, но у тебя овин на голове.
- Руки до себя не доходят, - попыталась оправдаться Марго.
Вот еще одна распространенная ошибка замужних баб: думают, раз заполучили супруга, то все! Никуда он, родимый, не денется.
- Марго, - обозлилась я вконец, - ну-ка, сделай одолжение, покажи мне, какой у тебя лифчик.
- Что? - изумилась подруга.
- Сними кофточку, - велела я.
- Зачем? - отмахнулась Маргоша.
- Стаскивай!
Она медленно расстегнула блузочку. Я прищелкнула языком. Так и есть. Мощную грудь Маргоши, похоже, размера пятого, не меньше, стягивал чехол из грязновато-серого, застиранного атласа. Одна бретелька прикреплялась к чашечке при помощи английской булавки. Да у любого мужика при взгляде на этакую красотищу мигом случится полный и окончательный паралич нижней части тела.
- И ты в таком виде разгуливала перед Глебом! - вырвалось у меня.
- А что, - принялась оправдываться Марго, - он же чистый, просто я постирала его случайно с синей футболкой, вот и закрасился!
- Почему тут булавка?
- Ну оторвалась лямочка, никак не пришью!
- Сейчас полно красивого белья, - рявкнула я, - даже на твой размер!
- Прикинь, сколько оно стоит! - взвизгнула Маргоша. - Сто баксов бюстик! Откуда у меня такие деньги.
- Между прочим, когда Глеб приехал к нам, - прошипела я, - он щеголял в бане в трусах «Ферре», стоимостью в ту же сотню долларов.
- Ну, я ему купила, - вякнула Марго, - семь штук, Глебушка любит красивое белье.
- А о себе не позаботилась?
- Зачем оно мне, - равнодушно пожала жирными плечами Марго, - и так хорошо, чистое и ладно!
Испытывая сильнейшее желание надавать ей пощечин, я заявила:
- Все, хватит, я больше не могу слушать эти глупости!
Значит, так! Остаешься у нас! Глебу звонить не смей, он хотел свободы, пусть получит ее полной ложкой, желательно, даже половником.
- Он с голоду умрет!
- Вовсе нет.
- Он без меня погибнет!
- Ошибаешься.
- А... а... он эту приведет, молодую!
- Пусть!
- Дашка!!!
- Хочешь вернуть любовь мужа?
Маргоша медленно кивнула, ее прекрасные лучистые глаза стали наполняться слезами.
- Тогда слушай! Живешь у нас! Худеешь на сорок килограмм, меняешь имидж, заводишь любовника.
- Что?! - подскочила Марго. - Я?! Ты с ума сошла!
- Ладно, - согласилась я, - давай решать проблемы по мере их поступления, - сначала фигура, сядешь на диету.
- А толку? - скривилась подруга. - Когда меня нести в разные стороны начало, я чего только не перепробовала: молочную, белковую, углеводную, очковую, бессолевую, банановую, фруктовую, арбузную.
- Ну, моя совсем особая, - ухмыльнулась я, - есть можно все!
- Да? - насторожилась Марго. - Ты врешь, такого не бывает!
- Нет, точно, - захихикала я, - все: пирожные, масло, булки, котлеты, но при одном маленьком условии.
- Каком? - мигом купилась Марго. - Раздельное потребление белков и углеводов?
- Нет, - с самой серьезной мордой заявила я, - ты можешь потратить в день на продукты питания не больше пятидесяти копеек!
Пару минут Маргоша молчала, потом укоризненно заявила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14