Блюда, оставшиеся вне сферы моего влияния, приходилось пододвигать Данкэну, чем он и занимался, не прерывая рассказа.– Ну что… в первый день, когда вы не пришли к завтраку, все решили, что это очередная блажь… хм, то есть я имею в виду, что при вашем весьма эмоциональном поведении неявка к завтраку – нечто воспринимаемое всеми как само собой разумеющееся. Проспал человек Или просто нет аппетита. В конце концов, личное дело каждого. Да и прецеденты были. Очкарик, например. Или Карна. Да и я, если помните… Что? Разумеется, продолжаю. Ну вот. утром никто беспокоиться не стал. А потом, в повествовательной комнатке господин Мугид заявил, что вы сегодня не будете участвовать в сеансе.– Как?!– А вот так. Не будете, и все тут: На сегодня отказались. Сеанс прошел как обычно, мы поужинали (естественно, лишенные вашего общества) и отправились в постели.– А Карна?– И Карна. Хотя я, конечно, не проверял…– И она молчала?!– Нет, почему – разговаривала. Но выглядела бледновато.– Так, хорошо. А после?Журналист покачал головой и недоверчиво посмотрел на меня:– Неужели не помните?– Что я, по-вашему, должен помнить?– Утром всех нас разбудил громкий и весьма немузыкальный крик. Ваш, между прочим. Вы орали до тех пор, пока не явился Мугид и не спровадил вас к себе… то есть к вам.– И что же я, как вы выражаетесь, орал?– Не знаю, – пожал плечами Данкэн. – Что-то на древнеашэдгунском. Я не разобрал.Теперь понятно, почему слуга и Мугид говорили со мной на мертвом языке. Но неясно, откуда повествователь знал о коридоре. И почему вел себя так спокойно. И… Короче, ничего не ясно!– Ладно, – устало сказал я. – После повествования разберемся. Да, кстати, Данкэн, это не вы подбрасывали мне записку, в которой советовали быть поосторожнее?Он внимательно посмотрел на меня:– Не-ет. А это было до или после известных событий?– Да, разумеется. – Я пожал плечами. – После-то я и не помню ничего. Только сегодня в себя пришел, между прочим.– А-а, – протянул журналист. – Понятно… Нет, не подбрасывал. Зря вы, выходит, не прислушались к предупреждению.– Выходит, что так, – согласился я. – Ну, тут уж ничего не поделаешь.. Да, когда я пришел, у меня с собой не было сумки?– Не было, – уверенно произнес Данкэн. – По крайней мере, я никакой сумки не видел. А я выскочил на крик, наверное, одним из первых.– Печально.– Что, потеряли какую-нибудь ценную вешь?– Можно и так сказать В этой сумке были все мои вещи. Кроме тех, разумеется, что на мне. Журналист поднял бровь:– Ого! Надо бы вернуться поискать, как думаете? Я неопределенно махнул рукой:– Там разберемся. Пойдем лучше в комнату, а то начнут без нас.– Не начнут, – уверенно заявил Данкэн.И все-таки мы оставили стол и спустились вниз'.Все уже собрались. При виде Карны мое сердце дрогнуло и забилось сильнее. Она, похоже, плохо спала последнее время, похудела и выглядела не лучшим образом. Переживала!Я, как мог тепло, улыбнулся ей и опустился в кресло. Нужно бы поговорить, поговорить всерьез, но сейчас для этого не лучшее место и время. Позже… ПОВЕСТВОВАНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ – Позже, – кивает и потирает руки седобородый старец – Переходи к главному.– Я был в городе, – сообщает его собеседник. – Они успевают. Необходимо вмешаться.– Это говоришь мне ты?! – В голосе старца – подобно удару молота о металл, холодный и высокомерный, – звучит гнев.– Я был там, – повторяет человек – Я видел. И я знаю, что творится в городе. Он собирается действовать, хотя согласно их же…– Довольно! – раздраженно скрипит старец. – Я слышал достаточно. Вели запрягать./смешение – огонек свечи гаснет, стиснутый с боков костлявыми пальцами/– Что со мной? Где я?Талигхилл пошевелил рукой, поднес ладонь к глазам и с усилием стал в нее всматриваться – кажется, он вернулся-таки в собственное тело. Да, этот шрам – такого там не было.– С вами все в порядке, Пресветлый, – сообщил знакомый голос.Правитель вскочил, хотя движение болью отдалось в висках:– Кто здесь?– Я, Пресветлый. – Перед ним стоял Тиелиг. – С вами все в полном порядке.– Да? – недоверчиво переспросил Талигхилл. – Но что со мной случилось?– Думаю, об этом сейчас лучше забыть – и вам, и мне.– А голос? И что это за чужак был в моем сознании? Жрец Ув-Дайгрэйса сокрушенно покачал головой:– К сожалению, объяснений всему этому нет Я бы посоветовал вам забыть. У нас сейчас имеются более важные проблемы.Талигхилл огляделся:– Почему я в комнате, а не в коридоре? Ведь мы же…– Прошу вас, Пресветлый, выслушайте меня. Я расскажу вам, что случилось.Тиелиг и в самом деле рассказал. Но правитель не желал верить его словам, он резко встал с кровати и подошел к двери; распахнул ее:– Храррип, какой сегодня день? Телохранитель ответил.Медленно, словно стремясь оттянуть неизбежное, Талиг-хилл закрыл дверь и повернулся к жрецу Бога Войны.– Но что это все значит? – с неприкрытым ужасом произнес он. – Что же все это значит, демоны меня съешь?!– Это значит, что сейчас требуется все ваше мастерство. Необходимо найти выход из западни, в которой мы поневоле оказались – мы все.– Хорошо, я подумаю, – пообещал Талигхилл. – А теперь мне необходимо собраться с мыслями.– Как будет угодно Пресветлому. – Жрец поклонился и ушел, оставляя правителя наедине с неразгаданными загадками.Он плохо помнил то, что случилось после падения с лошади в подземном коридоре.Да было ли само падение? Очнувшись, Талигхилл обнаружил, что коридор пуст, но не просто пуст – а заброшенно пуст, так, словно в нем никого не было уже давным-давно. Он лежал на грязном полу, в темноте, рассекаемой лишь тоненьким лучиком света. Поднявшись, Пресветлый оглядел себя: чужая одежда, чужое тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165