Моховая Борода упёрся плечом в дверь. Надавил изо всех сил. Никакого результата.– Попробуй опустить одно из окон, – посоветовал Муфта. Моховая Борода попробовал. И опять напрасно! Стенки машины возле окон были настолько помяты, что ручки, с помощью которых можно опускать оконные стёкла, вообще невозможно было повернуть.– Давай разобьём ветровое стекло, – предложил Моховая Борода. Муфта покачал головой.– Это нам не удастся, – сказал он. – Все окна сделаны из небьющегося стекла. Но, к счастью, у нас имеется добротное сверло, вот мы с тобой и высверлимся через железные стены машины.Он тут же принялся искать сверло в ящике с инструментом, но некоторое время спустя крикнул:– Исчезло! Пропало!И тут Моховая Борода вспомнил:– Ведь этим сверлом Полботинка высверливал в бидоне дырки, когда мастерил себе латы, – сказал он. – Чтобы защититься от волков.Муфта вспомнил о сверле, о которое он ушиб ногу. Ясно. Полботинка забыл сверло в траве, всё объясняется очень просто. И тут Муфта посмотрел туда, где обычно стоял бидон с запасом воды. Бидона не было. Из этого бидона Полботинка сделал себе жестяные латы…– Итак: сверла у нас нет, – мрачно сказал Муфта. – И к тому же у нас нет ни капли воды.Теперь им обоим стала ясна вся серьёзность положения. Не оставалось ничего другого, как ждать и надеяться, что какой-нибудь случайный путник вдруг набредёт на них. Давать время от времени сигнал – вот всё, что они могли теперь предпринять для своего спасения.Они посмотрели друг на друга. Какая беда! Какое ужасное несчастье!

Смерть стучится в окно.
– У меня в горле совсем пересохло, – пожаловался Муфта. – А воды ни капельки.Моховая Борода сказал:– Моя борода без воды стала настолько ломкой, что, того и гляди, отвалится.К тому же с голоду они так опустошили эту высохшую бороду, что в ней осталось всего четыре брусничинки. Моховая Борода выбрал две ягодки и одну дал Муфте.– Осталось ещё две, – сказал он. – Каждому по одной. Они лежали рядышком на Муфтиной кровати, уже потеряв счёт времени. С каждым часом их самочувствие становилось всё хуже и хуже. Они совсем ослабели. Даже разговаривать было трудно, но всё-таки время от времени они пытались заговорить.– Образно говоря, старуха с косой скоро постучится в окно, – вздохнул Моховая Борода.– Пожалуй, что так, – согласился Муфта. – Сначала из вежливости постучится, а потом зайдёт без разрешения. Уж для неё-то автомобильная дверь не преграда, она пройдёт хоть сквозь неразбитое стекло.Какое-то время они лежали молча. Им ничего больше не оставалось, как лежать и ждать роковой минуты, когда смерть придёт и расправится с ними.Все попытки выбраться из фургона оказались напрасными. Ни одним из находившихся в машине инструментов им не удалось разобрать двери, а небьющиеся окна не разбивались даже ударами обуха топора. Муфта несколько раз дал сигнал, но, как видно, тревожных звуков гудка никто не услышал.– Интересно, где нас похоронят? – снова заговорил Муфта.– Я хотел бы, чтобы моя могила была в лесу, – сказал Моховая Борода. – И ещё хотелось бы, чтобы на могиле рос олений мох. Это самый прекрасный памятник, какого только можно пожелать.– Правда? – удивился Муфта.– Он стал бы выражением непрерывного круговорота, происходящего в природе, – продолжал Моховая Борода. – Ты только представь себе: борода сгниёт, но, превращаясь в землю, будет питать новый, растущий мох. И быть может, настанет день, когда кто-то заварит этот мох как чай и избавится от кашля.– А меня можно бы похоронить вместе с машиной, – сказал Муфта. – Тогда и гроба не надо. А на могиле написать: «Здесь в вечном одиночестве покоится Муфта».Стоило Муфте упомянуть об одиночестве, как ему стало ужасно жаль себя и в уголках глаз набежали две крупные слезы.Моховая Борода испуганно воскликнул:– Нельзя, чтобы слезы пропадали впустую! Ведь ты расходуешь воду!Муфта подождал, пока слезы скатятся по щекам, и попытался поймать их языком.– Самое страшное в смерти – это одиночество, – сказал он.– Быть может, нас вовсе не найдут, – сказал Моховая Борода. – Тогда нас и не похоронят. Тогда мы оба будем здесь спать вечным сном и из твоего одиночества ничего не получится.Муфта понял, что Моховая Борода старается обернуть его грусть в шутку, но ему сейчас было вовсе не до шуток. Он обиженно сел.Воротник подошёл к Муфте и положил голову ему на колени.– Бедный Воротничок, – сказал Муфта, поглаживая собаку. – Ты связал свою судьбу с моей и видишь, что из этого вышло. По моей вине и тебе грозит смерть.Муфту вдруг охватило мучительное раскаяние. Воротник ему доверился, понадеялся на него. А он… Ведь он несёт ответственность и за жизнь этой собаки!Едва лишь Муфта подумал об ответственности, как почувствовал прилив свежих сил. Всё-таки нельзя добровольно поддаваться смерти! Он встал с кровати и сел за руль.Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.Муфта давал сигнал бедствия. Три коротких, три длинных, и ещё три коротких.И снова:Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.Но и на этот раз никто не отозвался, и вскоре Муфта опять впал в уныние. Неужели и впрямь ему придётся оставить этот мир в расцвете лет, в расцвете сил и способностей?Мысли Муфты невольно обратились к прошлому, и он внутренним взором увидел себя маленьким Муфтой-ребёнком, сидящим на коленях седомуфтой муфты-бабушки. Ах, да… Точно так он выглядел на одной старой фотографии! Муфта уже давно не листал своего старого альбома, и теперь ему вдруг очень захотелось посмотреть его. Он вернулся к кровати, приподнял край матраца и вытащил из-под него большой альбом в яркой обложке.– Хочешь, Воротничок, взглянуть на мои карточки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30