Мэв выпрямилась во весь рост.
– Я собиралась найти эту гадину, Грэхема Хорикса, и… Ну что там делают призраки? Буду, скажем, его преследовать или еще что.
– Ты хочешь преследовать Грэхема Хорикса? – с некоторым недоверием переспросил Моррис. – За что же?
– И вообще я здесь еще не закончила! – Поджав губы, Мэв решительно вздернула подбородок.
Муж Мэв Ливингстон глядел на нее с сотни экранов разом и молчал. И со смесью восхищения и раздражения качал головой. Он женился на ней за независимость и твердый характер, любил ее за это, но жалел, что не в силах – хотя бы один этот раз – в чем-то ее убедить.
– Что ж, я никуда не денусь, малышка, – сказал он наконец. – Дай нам знать, когда будешь готова.
И на том он начал тускнеть.
– У тебя есть какие-нибудь соображения, как мне его найти? Моррис?
Но картинка сменилась, лицо мужа исчезло, и теперь по телевизорам показывали погоду.

Толстый Чарли встретился с Дейзи в «Дим-Сум», тускло освещенном ресторанчике крошечного лондонского чайна-тауна.
– Хорошо выглядишь, – сказал он.
– Спасибо. Но чувствую себя скверно. Меня сняли с дела Грэхема Хорикса. Теперь это развернутое расследование убийства. Надо думать, мне еще повезло, что я так долго им занималась.
– Но если бы ты им не занималась, – попытался он ее ободрить, – упустила бы возможность меня арестовать.
– И это тоже. – У нее хватило такта сделать удрученное лицо.
– Есть зацепки?
– Даже если были бы, я все равно не могла бы тебе рассказать. – К их столу подвезли маленькую тележку, и Дейзи выбрала с нее несколько блюд. – Есть теория, что он бросился с Ла-Манш с парома. Последнее, что он купил по своей кредитной карточке, был билет в Дьепп.
– По-твоему, это вероятно?
Подхватив палочками с тарелки клецку, она забросила ее в рот.
– Нет. Я бы сказала, он сбежал куда-то, с кем у нас нет договора об экстрадиции. Скорее всего в Бразилию. Убийство Мэв Ливингстон, возможно, было экспромтом, но все остальное слишком уж тщательно продумано. У него была разработанная система. Деньги отправлялись на счета клиентов. Грэхем снимал свои пятнадцать процентов плюс посылал от имени клиентов распоряжения, чтобы еще больше забирали с оставшейся суммы. Уйма чеков из-за границы вообще не попала на счета клиентов. Просто удивительно, как ему так долго все сходило с рук.
Толстый Чарли жевал рисовую тефтелю с какой-то начинкой.
– Кажется, ты знаешь, где он.
Дейзи застыла с клецкой во рту.
– Ты как-то странно сказала про Бразилию. Будто уверена, что его там нет.
– Это полицейское расследование. И, боюсь, мне придется воздержаться от комментариев. Как поживает твой брат?
– Не знаю. Кажется, уехал. Когда я вернулся домой, его комнаты не было на месте.
– Его комнаты?
– Его вещей. Он забрал свои вещи. И с тех пор от него ни слуху ни духу. – Толстый Чарли отпил жасминового чая. – Надеюсь, с ним все в порядке.
– А что такого с ним может случиться?
– Ну, у него та же фобия, что и у меня.
– Ах да, из-за птиц. Нуда, ну да. – Дейзи сочувственно кивнула. – А как невеста и будущая теща?
– М-м-м… Не сказал бы, что эти определения в настоящий момент подходят.
– А-а…
– Они уехали.
– Из-за твоего ареста?
– Насколько мне известно, нет.
Она поглядела на него как сочувствующий, но проказливый эльф.
– Мне очень жаль.
– В настоящее время у меня нет работы, нет девушки и – благодаря твоим в основном усилиям – соседи уверены, что я наемный убийца мафии. Кое-кто стал переходить через улицу, лишь бы со мной не встречаться. С другой стороны, малый, в чьем киоске я покупаю газеты, хочет, чтобы я проучил парня, который обрюхатил его дочку.
– И что ты ему сказал?
– Правду. Но, кажется, он мне не поверил. Подарил мне пакет чипсов с луком и сыром и пачку мятных лепешек и сказал, что, когда я сделаю работу, получу еще.
– Пройдет.
Толстый Чарли вздохнул.
– Чертовски неловко.
– Но все-таки не конец света.
Счет они поделили пополам, и со сдачей официант дал им два счастливых печеньица.
– Что в твоем? – поинтересовался Толстый Чарли.
– «Упорство себя оправдает», – прочла Дейзи. – А у тебя?
– То же самое, – сказал он. – Старое доброе упорство. – Смяв свое «счастье» в горошину, он уронил ее в карман и проводил Дейзи до метро на Лейчестер-сквер.
– Похоже, у тебя сегодня счастливый день, – заметила Дейзи.
– То есть?
– Кругом ни одной птицы.
Стоило ей это произнести, и Толстый Чарли сообразил, что она права. Не было ни голубей, ни скворцов. Даже воробьев не было.
– Но ведь на Лейчестер-сквер всегда полно птиц!
– Не сегодня, – улыбнулась Дейзи. – Может, они заняты в другом месте?
Они остановились у входа в метро, и на краткое, глупое мгновение Толстый Чарли решил, что она вот-вот поцелует его на прощание. Но нет. Дейзи просто улыбнулась и сказала «Удачи», а он несмело помахал, сделал эдакое робкое движение рукой, которое можно принять за махание, а можно – за непроизвольный жест. Но она уже сбежала по ступенькам и скрылась из виду.
Толстый Чарли двинулся через Лейчестер-сквер, направляясь к Пиккадилли-серкус.
Достав из кармана полоску бумаги из счастливого печенья, он ее развернул. «Встречаемся под Эросом», – говорилось там, а ниже рисунок наспех: закорючка в виде звездочки, которую при некотором усилии можно было принять за паучка.
На ходу Толстый Чарли обшаривал взглядом небо и окрестные здания, но не видел никаких пернатых, что само по себе было странно, ведь в Лондоне птицы повсюду.
Сидя под статуей, Паук читал «Ньюс-уорлд». Услышав шаги Чарли, он поднял глаза.
– На самом деле это не Эрос, знаешь ли, – сказал Толстый Чарли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104