Плохо это или хорошо, но теперь она знает правду. Между ними не осталось никаких недомолвок.
Она вышла замуж за человека, который сначала хотел затащить ее к себе в постель, а затем надеялся использовать ее ради осуществления своей мести. В конце концов, он женился на ней ради ее родословной и отчаянного безрассудства в надежде, что такая жена не даст ему скучать.
Если этого недостаточно, чтобы поколебать мечту о любви, драгоценную для каждой женщины, значит, ее уже ничто не сможет разрушить. Габриэль содрогнулся. Он должен был промолчать. И все было бы гораздо проще.
Но может, все к лучшему. Ведь, в конце концов, он гордился своим трезвым прагматичным подходом ко всем жизненным проблемам. Он уже не тот чувствительный, доверчивый и романтичный юноша, каким был восемь лет назад. Он — мужчина, умеющий разговаривать с жизнью.
Пусть Феба поймет, что он не намерен больше пускаться за ней в приключения, словно пес. Хватит с него роли странствующего рыцаря. Теперь она его законная жена, и пора ей научиться понимать своего мужа.
Вернувшись к столу, Габриэль снова схватился за перо. Несколько минут он потратил, стараясь заточить его маленьким ножичком. Затем уселся и принялся переписывать неудачную страницу «Безрассудной отваги».
Час спустя весь пол был завален зря испорченными листами, и Габриэль, отказавшись от бесплодных усилий, отправился вниз посмотреть, чем занята Феба.
Он обнаружил ее в библиотеке.
Бесшумно приотворив дверь, он с минуту наблюдал за ней. Все внутри у него замерло, перед глазами вновь возникли события первой брачной ночи.
Феба уютно устроилась в кресле у окна. На ней было платье цвета спелой тыквы, из-под которого выглядывали кончики домашних туфелек. Сквозь пелену дождя пробилось солнце, его лучи играли в темных волосах Фебы, шею скрывал строгий белый воротничок.
Габриэль ощутил острый укол совести. Должно быть, она проплакала все утро.
— Феба? — ласково окликнул он.
— Да, милорд? — Она не отрывала глаз от книги, лежавшей у нее на коленях.
— Я зашел посмотреть, чем ты занимаешься.
— Читаю. — Она по-прежнему не поднимала глаз и, похоже, была полностью поглощена своей книгой.
— Да, я вижу.
Габриэль прикрыл за собой дверь и подошел поближе к жене. Он остановился у камина и помолчал, глядя на ее склоненную голову. Он вдруг обнаружил, что не знает, о чем говорить дальше, и отчаянно пытался подобрать нужные слова:
— Я о прошлой ночи…
— Хм? — Она, определенно, не желала его слушать. Как же найти подходящие слова? Габриэль набрал в грудь побольше воздуха.
— Я должен извиниться, ты, естественно, ожидала большего от брачной ночи.
— Не казните себя, милорд, — отозвалась она, так и не подняв головы. — Уверена, вы все сделали наилучшим образом.
Ее снисходительный тон озадачил его.
— Да, это правда, — пробормотал он. — Так вот, Феба, мы муж и жена, и для нас очень важно быть вполне откровенными друг с другом.
— Понимаю. — Феба перелистнула страницу. — Я и не собиралась жаловаться, поскольку вы и в самом деле очень старались, чтобы все прошло как можно лучше. Но раз вы так настаиваете на полной откровенности, я тоже выскажусь до конца.
— Да? — нахмурился он.
— Если говорить совершенно честно, милорд, меня все несколько разочаровало.
— Да, конечно, дорогая, я понимаю, но виноваты ваши излишне романтические взгляды на брак.
— Так я и думала. — Феба перелистнула очередную страницу и внимательно изучала иллюстрации. — Однако ваша вина тоже есть. После той ночи, в саду Брэнтли, у меня были все основания надеяться, что брачная ночь подарит столь же приятные ощущения. Боюсь, именно этого я и ожидала, но действительность оказалась далеко не столь привлекательной.
Габриэль почувствовал, как его щеки покрываются краской. Она говорит не об их ночном объяснении, а о том, как он занимался с ней любовью!
— Бога ради, Феба, я вовсе не намерен обсуждать это.
— В самом деле, милорд? — Она наконец отвела взгляд от книги, в глазах ее не было ничего, кроме вежливого интереса. — Прошу прощения. Что же в таком случае вы хотели обсудить?
Сейчас ему хотелось взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть.
— Я говорил о нашей беседе — после того как ты обнаружила в моем шкафу «Даму на башне»и…
— Ах, об этом.
— Да, об этом. Черт меня побери, женщина, что касается занятий любовью, тебе нечего беспокоиться. Я уже говорил, что в следующий раз все будет гораздо лучше.
Феба недоверчиво скривила губы:
— Вполне возможно!
— Не вполне возможно, а точно!
— А может быть, и нет.
— Может быть, — сузил глаза Габриэль, — я отнесу тебя наверх, в спальню, и прямо сейчас докажу тебе.
— Нет уж, благодарю.
— Почему же нет?! — Рука Габриэля сжала выступ каминной доски. Еще немного, и он точно так же сжал бы ее горло. — Или ты не хочешь заниматься любовью днем? Только не говори, что моя безрассудная Дама-под-вуалью вдруг вспомнила о приличиях. Я что же, по-твоему, женился на маленькой ханже и зануде?
— Не в этом дело, милорд. — Она вновь попыталась сосредоточиться на своей книге. — Просто я не верю, чтобы мне понравилось это занятие, во всяком случае до тех пор, пока я не уверюсь в вашей любви. И потому я решила, что пока вы не научитесь меня любить, мы больше не будем повторять подобных попыток.
Его пальцы впились в мрамор так сильно, что каминная доска, кажется, должна была вот-вот треснуть. Он посмотрел вниз, на ангельски склоненную головку.
— Дьяволенок, так вот какую ты игру затеяла?
— Уверяю вас, это вовсе не игра, милорд.
— Ты собираешься вертеть мной, как это было до свадьбы? Я больше не ваш верный рыцарь, мадам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102