Аннотация
Не менее изощренное убийство — классическое «убийство в запертой комнате» — совершается и в романе «Патрик Батлер защищает», разгадывать которое берется блестящий адвокат Патрик Батлер.
Джон Диксон Карр
Патрик Батлер защищает
Глава 1
Туман.
Это не был прославленный туман викторианских времен, напоминающий по цвету гороховый суп, с коричневатым оттенком от грязи и копоти каминных труб, а мягкий, перламутровый, призрачно-бледный душитель наших дней.
Он ощутимо сгустился над Линкольнс-Инн-Филдс около половины четвертого дня в конце ноября, когда небо уже начинает темнеть, приглушил свет в окнах нижних этажей, притушил уличные фонари, поднялся клубами, затягивая и другие окна над площадью.
Преодолев четыре лестничных пролета, можно увидеть закрытую площадку с массивными двустворчатыми дверями с табличкой «Прентис, Прентис и Воган», за которыми скрывается почтенная солиситорская контора, основанная в восемнадцатом веке предком мистера Чарлза Прентиса, ныне старшего партнера фирмы.
Толкнув тяжелые двери, вы будете немного удивлены.
Впереди, по обеим сторонам длинного и широкого коридора, покрытого ветхим ковром, пустые темные кабинеты. Слабый свет просачивался лишь из-под двух соседних дверей в противоположном конце коридора.
Над порогом закрытой двери слева пробивался неяркий луч. В этом кабинете молодой мистер Воган, один из двух младших партнеров, составлял чье-то завещание, проклиная тот день, когда он родился на свет. Соседнюю дверь мистер Хью Прентис, другой младший партнер, должно быть, машинально оставил слегка приоткрытой.
— Налить тебе еще чаю, милый? — спросил девичий голос.
— Э-э-э… Нет, спасибо, — с достоинством отозвался голос молодого человека. — Нет! — сурово повторил он, как будто отказывался от рыцарского звания.
— Слушай, мой дорогой, хватит дуться.
— Я? Дуюсь?
В кабинете Хью Прентиса напротив двери, под черной мраморной каминной полкой, пылал жаркий огонь. Перед камином стоял старый черный кожаный диван.
На одном краю неловко сидела Элен Дин, на другом — ее жених, столь же смущенный. Оба старательно и осторожно пили чай. Обоим, очевидно, хотелось придвинуться ближе друг к другу, чего не позволяла пыльная, сухая, замороженная атмосфера конторы «Прентис, Прентис и Воган».
Тридцатилетний, довольно суровый с виду Хью Прентис, темноволосый и темнобровый, сидел выпрямив спину, одетый в официальный черный пиджак и брюки в полоску. Элей повернула голову, и лица обоих молодых людей отразились в широком, чуть покосившемся зеркале, висевшем над каминной полкой.
Ее внешность никак нельзя было назвать суровой.
Девушка с роскошными каштановыми волосами, с сияющим чистым лицом и темными глазами в обрамлении черных ресниц выглядела не па двадцать восемь, а на восемнадцать лет. Впрочем, фигура в зеленом складчатом платье была вовсе не девичьей, а вполне зрелой, сложившейся.
— Да мне наплевать, дуешься ты или не дуешься! — отмахнулась она. — Только, честно сказать, я порой гадаю, не превращаешься ли ты в сухое бревно вроде твоего дяди Чарлза…
— Эй! Полегче!
— …или еще во что-нибудь. Скажи, почему тебя в Кембридже прозвали Сухарем?
— Никто меня не прозывал.
— Прозвали! — Элен громко поставила чашку с блюдцем на столик с чайным подносом. — Твоя собственная сестра мне рассказывала. Но если ты собираешься изображать из себя в этой жуткой конторе лорда верховного судью в мантии, то я лучше уйду. Всему есть предел.
Хью тоже громко поставил свою чашку с блюдцем, шагнул к ней, сел рядом и обнял.
На их головы не грянул гром, не обрушилась молния. Только тонкие струйки тумана кружились в убогом кабинете, затуманивая и затягивая ослепшие белые окна. Огонь вспыхивал и трещал. Прошло много времени, прежде чем Элей пробормотала:
— Милый! Неужели ты действительно должен работать?
Хью резко дернулся, как от булавочного укола, и взглянул на нее.
— Мне бы хотелось… — проговорил он, — хотелось бы, чтоб ты снизошла и составила обо мне более верное представление. Должен ли я работать?…
— Не придирайся, Хью. Я совсем не о том. Хочется только выяснить, любишь ли ты меня.
— Должен ли я работать! — вскричал мистер Прентис, выходя из себя. — Он вскочил и словно скрестил руки на груди. — Когда все сотрудники фирмы, начиная с дяди и кончая рассыльным, валяются в гриппе, тебе, может быть, интересно будет узнать, что мы с Джимом Воганом пашем как лошади… Мы…
Хью озабоченно насупился, заметив страдальчески гневную гримасу, промелькнувшую по лицу Элен. Однако он ошибся — она морщилась не от душевных страданий. Взглянув через плечо на тощую кожаную подушку у себя за спиной, она протянула руку к спинке дивана и вытащила засунутую под подушку книжку.
— Что-то все время впивалось мне в спину, — объяснила она. — Я думала, это ты, и не возражала, а оказалось, что нет. — И взмахнула книгой в яркой обложке под названием «Труп в кустах».
— Дай сюда! — с неприличной поспешностью потребовал Хью.
Выхватив у нее книжку, он направился к металлическому зеленоватому картотечному шкафу, стоявшему между двумя окнами южной стены, выдвинул большой нижний ящик, почти доверху забитый литературой подобного рода, швырнул туда «Труп в кустах» и с грохотом задвинул.
— Не надо об этом болтать, — серьезно предупредил он. — Иначе клиенты сочтут меня несерьезным.
Элен прыснула — не сумела сдержаться, расхохоталась ему в лицо. Порой самая любящая и преданная женщина в подобных случаях не способна держать себя в руках, хотя это всегда страшно бесит мужчину.
— Можно спросить, что тут такого смешного?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68