И передай шефу, чтобы не присылал больше маринованные артишоки – только свежие. Их любимая пища – индейка, только это должно быть нормальное мясо, свежее, а не эти закрученные штуки.Он дал помощнику официанта на чай и сел допивать кофе, наблюдая за тем, как сиамцы поглощают содержимое тарелок. Каждая из кошек была образцом сосредоточенности – хвосты распластались по полу, усы растопорщились. Затем они тщательно вымылись, и Юм-Юм, взмахнув вверх словно легкое облачко, опустилась Квиллеру на колени и трижды развернулась, прежде чем устроиться, А Коко опять расположился на «биографической» полке и стал ждать начала диалога.Квиллер всегда беседовал с кошками; это казалось ему более разумным, чем разговаривать с самим собой, как он, наверное, поступил бы – живя один. Коко, казалось, особенно ценил звук человеческого голоса. Он реагировал так, будто понимал каждое слово.– Ну, Коко, что ты думаешь о нелепом предложении Броуди?– Йау, – ответил кот с оттенком презрения.– Бедняга действительно разочарован, что Фран не вошла в семейство Фитчей. Интересно, знает ли он, что она со мной заигрывает?– Йау-йау, – издал Коко, нервно меняя позу. Он никогда не испытывал энтузиазма, если речь заходила о женщинах в жизни Квиллера.Квиллер впервые встретил Фран Броуди, когда покупал мебель в студии Аманды, занимающейся дизайном интерьеров. Ему понравились и Аманда, средних лет дама, – седая, безвкусно одетая, бестактная и раздражительная, и её ассистентка – молоденькая, привлекательная и дружелюбная. Обе женщины предпочитали в одежде нейтральные тона, чтобы они не соперничали с тканями и обоями, которые демонстрировались клиентам. Только на Аманде бежевый, серый, хаки и серо-коричневый цвета выглядели тускло; на стройной же фигуре Франчески – шикарно, Аманда всё больше отходила на задний план, управляя делами, тогда как её общительная ассистентка работала с клиентами.Фран была рыжеватой блондинкой, высокой, как отец, с такими же серыми глазами, но только в её глазах был металлический блеск честолюбия и решительности.– Она знает о моей связи с Полли Дункан, – сказал Квиллер, – но это ей не мешает. Полли предупреждала меня, чтобы я не вступал в театральный клуб и не нанимал Фран, но я думал, это просто женская стервозность…– ЙАУ! – строго произнёс Коко.– Извини. Я не то имел в виду. Скажем, это выглядело как ревность женщины постарше к молодой сопернице, хотя Фран действительно серьёзно настроена! Не знаю, за мной она гоняется или за деньгами Клингеншоенов?– Йау-йау, – сказал Коко.– Мне трудно принять агрессивность молодого поколения. Может, я и старомоден, но мне нравится самому быть охотником.Стратегия Франчески была слишком явной. Она попросила ключ от квартиры, чтобы, как она сказала, наблюдать за ходом работ и за поставками товара. Она приносила ему для просмотра альбомы с образцами обоев и мебельные каталоги, что включало и консультации в тесном контакте на диване, когда фотографии и рисунки разложены на коленях и колени нечаянно соприкасаются. Она подгадывала эти встречи тет-а-тет к часу коктейля, и вежливость требовала от Квиллера предложить ей бокал-другой, после чего приглашение на ужин становилось почти обязательным. Она собиралась вместе с ним лететь на несколько дней в Центр, чтобы в дизайнерских студиях и галереях выбрать мебель и предметы искусства. Она хотела задрапировать стены его спальни, сделать там зеркальный потолок, покрыть постель шёлковой накидкой.Франческа вся искрилась юной жизненной силой, употребляла соблазнительные духи, а её длинные ноги в босоножках на высоких каблуках выглядели очень и очень возбуждающе. Но однако, после того как Квиллеру исполнилось пятьдесят, он стал чувствовать себя уютнее с женщинами своего возраста, которые носили шестнадцатый размер. Полли Дункан, возглавлявшая городскую библиотеку и разделявшая его литературные интересы, была именно такой женщиной. Кроме того, после трагической смерти мужа, происшедшей много лет назад, она теперь заново открывала любовь и вся была само участие и забота, несмотря на внешнюю показную сдержанность. Они вели себя осторожно, но в Пикаксе нельзя было утаить секретов, и все знали о библиотекарше и наследнике Клингеншоенов, так же как и о художнице по интерьерам.– Полли начинает нервничать, – сказал Квиллер своему внимательному слушателю. – Мне не нравится то, что ревность делает с женщинами. Она умна и во всех отношениях восхитительна, однако же… и самые интеллектуальные из них иногда теряют контроль над собой. Рано или поздно будет взрыв! Как ты думаешь, библиотекари совершают преступления на почве ревности?Йау, – сказал Коко и почесал ухо задней лапой. СЦЕНА ВТОРАЯ Место действия: центр Пикакса.Время действия: следующее утро.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Хикси Райс , молодая женщина из Центра. Эддингтон Смит , букинист. Чед , «паршивая овца» семьи Ланспиков.Строительные рабочие, прохожие, служащие.
Прослушав девятичасовой выпуск новостей, Квиллер решил прогуляться по городу. «Хулиганы ночью открыли пожарные краны, чем серьёзно истощили городские запасы воды и осложнили работу пожарным, вызванным к горящему зданию в западной части города».Как журналист-ветеран, который в своё время писал для самых крупных газет страны, Квиллер презирал новости-заголовки по радио – эти пародии на новости из двадцати пяти слов, втиснутые между рекламами по двести слов. Они только раздували войну между печатной и электронной прессой. Он нервно заходил но квартире, ругаясь вслух, к вящей тревоге сиамцев.– Сколько кранов открыто? Где они расположены?
1 2 3 4 5 6 7 8 9