Поражали и неизменно прекрасный вид Елены, спокойная манера говорить и редкая уверенность в себе.Но на чем держалась эта уверенность и откуда бралось это спокойствие – никто не знал, даже се хорошие знакомые.В Москве Елена Медведкова появилась около семи лет назад. Поначалу ей пришлось нелегко: была фотомоделью, пробовала организовать свое маленькое дело, вышла замуж, развелась, снимала квартиру. Затем получила комнату в большой коммунальной квартире, пыталась найти работу, которая бы ей нравилась. Но все ее начинания завершались провалом, полным крахом. И возможно, она никогда не смогла бы подняться, если бы в один прекрасный день ей не повезло и удача, спешившая мимо, не задела ее своим мягким крылом.Елена Медведкова сумела ухватить эту синюю птицу. А самое главное – удержать ее в своих руках. * * * Завершив очередной рабочий день, подписав бумаги и отдав их бухгалтеру, Елена, как обычно, приехала в свою квартиру на Сретенку. Она разделась, приняла душ, затем долго приводила в порядок свои роскошные волосы. Причем занималась всем этим обстоятельно, неторопливо, словно время для нее не имело значения.Зазвонил телефон. Елена томно потянулась к трубке, прижала ее к левому уху.– Алло, я слушаю, – мягко произнесла она и улыбнулась своими полными чувственными губами, уже зная, кто это звонит.– Ты не будешь против, если я приеду? – после короткого приветствия задал вопрос ее собеседник.– Что ты! Конечно же, нет!– Ну, тогда я скоро буду.Мужчина говорил спокойно и уважительно.Елена положила трубку. Но ее движения не стали быстрее. Большой костяной гребень с массивной, инкрустированной золотом ручкой, входил в волнистые волосы и двигался медленно, оставляя после себя тугие темные волны, мягко и нежно поблескивающие.Наконец, закончив с прической, Елена привела в порядок лицо и поднялась с низкого кресла у большого квадратного зеркала в белой раме.Вся ее квартира была оформлена в бело-серых тонах с яркими цветными вспышками подушечек и картин на стенах.Елена надела серебристое платье с большим вырезом, вставила серьги, подкрасила губы и несколько минут с удовольствием смотрела на свое отражение. Да, она очень красива, вряд ли кто-нибудь смог бы это отрицать.А вся ее уверенность и устроенность в жизни, такой суматошной и неспокойной, держались на двух знакомствах. Как раз сейчас одного из этих знакомых она и ждала.Ждала и была готова к встрече. * * * Щелкнули дверные замки, и на пороге появился не кто иной, как сам Федор Иванович Зубов с большим букетом в руках – шикарным и одновременно изысканным. Он вручил цветы Елене. Она приняла шелестящий букет и улыбнулась. И от этой улыбки лицо Зубова, властное и суровое, сразу же смягчилось. На нем появилось выражение усталости и в то же время спокойствия. Федор Иванович обнял женщину, хотел было поцеловать ее в губы, но Елена отстранилась.– Нет, нет, Феденька, я только что накрасила губы.Тогда он поцеловал ее в шею.– Проходи, что стоять на пороге?Елена немного подтолкнула своего гостя, будто бы тот не решался войти.Федор Иванович сбросил плащ и, войдя в гостиную, обставленную белой мебелью, расслабленно опустился на диван.– Выпьешь чего-нибудь? – поинтересовалась Елена.Федор Иванович кивнул.Она тут же подала ему стакан, тяжелый и массивный, в котором плескалась на дне золотистая жидкость и позвякивали кусочки льда.– Да не люблю я виски, – сказал Зубов, расстегивая пуговицы пиджака и расслабляя узел галстука.– Ну, что с тобой поделаешь? Я бьюсь, бьюсь, пытаюсь приучить тебя к хорошим манерам, а ты не поддаешься, – пошутила Елена, присаживаясь на край дивана.– Как же ты хороша! – глядя в зеркало на ее отражение пробормотал Федор Иванович.– Благодаря тебе, дорогой, благодаря твоим заботам.– Да перестань. Мне неловко. Что я для тебя сделал?Пару пустяков…– Многие о таких пустяках даже и мечтать не могут.А многие и не решились бы этим заниматься.Елена знала, что подобные слова очень льстят самолюбию Зубова, и никогда не скупилась на похвалы. Она инстинктивно чувствовала, что и когда надо сказать. И в общем-то не ошибалась.На властном лице Зубова появилась блаженная улыбка.Он глотнул виски и улыбнулся еще шире.– Черт бы их всех побрал! Эта проклятая работа, эти встречи, разговоры, приемы… Да что я тебе рассказываю!– Говори, говори, мне интересно, – Елена подвинулась чуть ближе и положила теплую ладонь на колено Зубова.– Да что говорить! То американцы, то французы…И бесконечные бумаги! Одна за другой. Эту подготовь, ту откорректируй, подредактируй, подпиши, прочти, напомни… Короче, черт знает что! – Зубов накрыл своей ладонью хрупкие пальцы женщины. – Все это чертовски надоело! Хочется в отпуск, хочется плюнуть на все и уехать куда-нибудь.– Надеюсь, со мной? – заглянув ему в глаза, спросила Медведкова.– А с кем же еще? Ты же прекрасно знаешь, кроме тебя у меня никого – ты и работа.– Знаю, знаю. Представляю, как тебе тяжело.– Ну, а твои-то как дела? Мы не виделись уже две недели.– Я пыталась тебе дозвониться, но мне это не удалось.– Я был ужасно загружен. Эти поездки Президента, куча документов… Короче, лучше не спрашивай.– Как это не спрашивать? Мне все твои дела интересны.– Лучше расскажи о себе: чем занималась, где была, как твое кафе?Елена повела полуобнаженными плечами, округлыми и матовыми, словно выточенными из мрамора.И, глядя на ее плечи, длинную точеную шею, гордо посаженную голову, Федор Иванович инстинктивно облизал губы.– Да как обычно, – небрежно махнула рукой Елена, – ничего интересного. Не то что у тебя. Правда, тоже кое с кем приходится встречаться, договариваться…– Тебя никто не беспокоит?

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15