Ц Я не люблю Пуччини. И в прощальном дуэте на крыше, в последнем акте, межд
у сопрано и ее возлюбленным всегда происходит чуть не драка из-за будущи
х аплодисментов.
Ц Попробуйте-ка это, Ц обратился Билли к мистеру Доббинсу, предлагая е
му стакан хваленого местного абсента.
Ц Это зелье не в моем вкусе, Ц проворчал Доббинс и… выпил.
В то время как он пил, он старался перевести разговор на другую тему. Но, ка
к только он кончил, Билли сказал:
Ц В афишах упомянуто, что это «парадный спектакль». Возможно, что будет к
ороль. Весьма вероятно, что завтра он пошлет за вами, и поэтому полезно буд
ет сегодня немного присмотреться к нему. Вам не улыбается предварительн
ое изучение августейшего хобота?
Атташе миссии уже показал себя энергичным слугой вашингтонского депар
тамента иностранных дел. Не успели он и Доббинс въехать утром в свою квар
тиру, как Копперсвейт уже умчался предъявлять верительные грамоты Добб
инса. Он был принят бароном Расловым Ц премьер-министром и министром ин
остранных дел, коротеньким толстым человечком во фраке и с красной ленто
чкой в петлице. У барона были щетинистые седые усы и темные мешки под хитр
ыми серыми глазами. Он выразил надежду, что Доббинс и Билли найдут колибр
ийский климат более здоровым, чем некоторые безответственные лица это д
опускали в отношении обитателей Нью-Йорка. Он добавил, что влофский двор
весьма наслышан о такте прибывшего американского представителя и наде
ется, что он будет иметь блестящий успех в своей деятельности.
Улыбка барона Раслова не понравилась Вильяму.
Ц Сегодня спектакль-гала. Идет «Тоска», Ц сказал министр, окидывая сво
им хитрым взглядом американца, открытое лицо которого было воплощенным
отрицанием дипломатического искусства. Ц Я настоятельно советую вам п
рисутствовать, мистер Копперсвейт. То, что вы при этом увидите, поможет ва
м разобраться в некоторых вопросах, касающихся нашей страны, которые, бы
ть может, до сих пор вы понимали неправильно.
Билли выслушал это с порозовевшим, но невинным лицом и не счел входящим в
свои официальные обязанности передать последние слова барона мистеру
Доббинсу. Родственники Копперсвейта были против его поездки во Влоф. Как
большинство его молодых земляков, он старался скрывать свои самые сокро
венные чувства, но все-таки не сумел вполне умолчать о впечатлении, произ
веденном на него чарами «девушки с тамбурином», которая, по-видимому, был
а увезена домой в Колибрию, и светские родичи Билли были в страхе, как бы о
н не разыскал эту «певичку из кафе» и не женился бы опрометчиво на ней. Теп
ерь он не желал подсказывать Доббинсу, как представителю родни, что они м
огут встретить ее в опере, и разве только тюремное заключение могло бы по
мешать ему быть на этом спектакле.
Ц Вам придется иногда видеться с королем, Ц настаивал он. Ц Почему бы н
е пережить поскорее первое потрясение?
Они пошли на «Тоску».
Американский представитель и его секретарь проследовали сквозь двойну
ю шеренгу солдат и, войдя в театр, отыскали свои места, которые Билли, как и
стый житель Нью-Йорка, заблаговременно забронировал за собой в середине
одного из первых рядов. Литерные ложи у сцены были пусты и пустовали в теч
ение всего первого акта. Копперсвейт не стал смотреть на обычное искажен
ие римской церкви святого Андрея. Он не стал притворяться, что слушает ар
ию более чем посредственного тенора. Его голубые глаза лихорадочно бега
ли по рядам погруженного в полумрак зрительного зала. Но, насколько он мо
г судить, нигде не было видно ни одного знакомого лица.
Рядом с ним села женщина. Простое платье только подчеркивало ее прекрасн
ую фигуру, и она была такая белокурая и была так мало похожа на остальных ж
енщин кругом, что Билли мысленно прозвал ее «валькирией». Его, конечно, мо
гла интересовать теперь только одна женщина, но от этой соседки он надея
лся почерпнуть кое-какие сведения.
В прежнее время он был большой мастер налаживать такие ни к чему не обязы
вающие разговоры и задал даме какой-то незначительный вопрос. Он обрати
лся к ней по-гречески и, к своему удивлению, убедился, что она его не понима
ет. Тогда он заговорил по-английски.
Ц Скажите, где король?
Она была удивлена, но улыбнулась. Билли подумал, что она должна очень нрав
иться мужчинам.
Ц Как я могу это знать? Ц вопросом ответила она.
Ее руки дрожали, она нервно теребила веер из перьев. Это заинтересовало Б
илли. Он решил, что у нее немецкий акцент. Потом он решил, что она смеется на
д ним.
Когда, после финального Те Deum упал занавес, раздались аплодисменты. Но они
относились не к второразрядным исполнителям, а к худому, низкорослому и
невзрачному человеку с бородкой, в жакетном костюме и в ермолке, который
опустился в кресло неподалеку от американцев. Он, видимо, старался избеж
ать такого внимания.
Ц Этот тип, Ц шепнул Билли мистеру Доббинсу, Ц любит, чтобы его чествов
али, а делает вид, будто это ему неприятно. Как вы думаете, кто он такой?
У «валькирии» был, очевидно, прекрасный слух. Она услышала и ответила:
Ц Я только что прибыла в Колибрию, но мне уже называли его.
Итак, она вовсе не смеялась! Билли тотчас воспользовался представившимс
я случаем Ц ведь всякие сведения могли оказаться полезными:
Ц Кто же это?
Ц Это могущественный Тонжеров, лидер республиканской партии в парламе
нте. Ц Сказав это, она вдруг вздрогнула; в свете вспыхнувших люстр ее лиц
о пылало румянцем. Ц А там… там…
Но ей незачем было объяснять, кто были новоприбывшие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56