Судя по карте, по дороге отелей не было, и мы решили не рисковать.
Клонгласс оказался небольшим селением на берегу заливчика, составлявшего часть морской губы: домишки с соломенными крышами, укрепленными канатами на случай сильных западных ветров, у каждой двери – штабель торфяных брикетов для топки печей. Картина малообещающая.
Я остановил машину.
– Что дальше? Понятия не имею, с чего можно начать в таком месте.
– А я знаю, – улыбнувшись, сказала Элисон и вылезла из машины. По дороге медленно шла старая женщина с лицом, словно печеное яблоко, одетая во все черное. Элисон окликнула ее, и черт меня возьми, если она не начала с ней болтать на непонятном языке.
Поговорив с ней довольно долго, Бог его знает о чем, – мне показалось, что они успели обсудить все, начиная от цены на картошку на местном рынке, кончая войной во Вьетнаме, – Элисон вернулась к машине, а старуха продолжила свой путь.
– Я не знал, что вы говорите по-ирландски, – сказал я.
– Да, говорю, – небрежно бросила она. – Пошли.
– Куда?
– Туда, где собираются все сплетни. В местную лавку.
Мне доводилось бывать в такого рода магазинчиках на городских окраинах в Австралии и в отдаленных селениях южно-африканских степей. Обычно там в небольших количествах имеется все, что угодно, в расчете на повседневные нужды местного населения. В этой лавке была дополнительная прелесть – бар.
Элисон вновь приступила к переговорам, и ее слова проплывали мимо моих ушей, не проникая в них. Через некоторое время она обратилась ко мне:
– Вы любите виски?
– Разумеется.
Бармен разлил виски по стаканам (стакан в Ирландии – десятая часть бутылки), и Элисон сказала, делая легкий кивок в его сторону:
– Один из них – для него. Его зовут Син О'Донован. Поговорите с ним. А я присоединюсь к женщинам вон в том углу. У мужчин беседа лучше идет за выпивкой.
– Поговорите! Это, конечно, не трудно, но что я буду делать, когда он будет мне отвечать?
– Он знает английский, – сказала она и отошла.
– Да, – подтвердил О'Донован, ставя стакан на стойку. – Я был в английской армии во время войны. А вы здесь на отдыхе?
– Да, – сказал я. – Смотрим по сторонам. Путешествуем. У вас чудесная страна, мистер О'Донован.
Он осклабился.
– Вы, англичане, питаете к ней слабость, – сказал он саркастически и, подняв стакан, добавил что-то по-ирландски. Слов я, конечно, не понял, но жест был красноречивым, и я произнес свою часть тоста по-английски.
Мы поговорили о том, о сем, потом я приступил к делу.
– Есть у меня один приятель. Судя по всему, он сейчас в Ирландии, но я никак не могу пересечься с ним. Вы случайно с ним здесь не сталкивались? Его зовут Джонс.
– Он ирландец?
Я улыбнулся.
– Нет, англичанин.
О'Донован покачал головой.
– О таком я не слышал. Может, он связан с Большим домом, но они там держатся обособленно. – Он опять покачал головой. – Они закупают товары в Дублине и на местных торговцев не обращают внимания. Впрочем, мой отец, который владел этим магазином до меня, занимался снабжением Большого дома.
Это звучало многообещающе. Я сказал с сочувствием:
– Задирают нос, да?
Он пожал плечами.
– Но сам-то здесь редко бывает. Он приезжает раз или два в год. Иу, с Другого острова, знаете.
Я не сразу сообразил, что он имеет в виду Англию.
– Значит, владелец – англичанин?
О'Донован искоса посмотрел на меня.
– Кажется, нашелся еще один англичанин, который воспылал любовью к нашему клочку суши.
Я посмотрел на жесткое лицо О'Донована и подумал, не является ли он активным членом Ирландской революционной армии. По-моему, он мог выносить англичан только, если они находились в пределах Англии, хотя со мной он разговаривал довольно дружелюбно.
– Я сказал – кажется, – продолжал он, – не случайно. Я читал на днях в газетах, что этот человек и не англичанин вовсе.
– Значит, о нем даже пишут в газетах?
– А почему бы и нет? Он ведь выступает в парламенте Другого острова. Согласитесь, довольно странно все же, что он не англичанин.
– Да, разумеется, – подтвердил я, хотя мое знакомство с членами британского парламента было весьма ограниченным, если не сказать больше, и законы членства в нем – вообще не известны. – Так кто же он, если не англичанин?
– Да я что-то забыл. Он из какой-то маленькой страны в Европе. Богатый человек. У него, наверное, все деньги в мире, на которые не успели наложить лапы эти американцы Кеннеди. Он приезжает сюда на большой яхте – она сейчас стоит на якоре в заливе – побольше, чем королевская яхта. Такой в наших водах раньше никогда не бывало.
Богатый иностранец, член парламента. Любопытно, конечно, но и только. Я был несколько разочарован. О'Донован задумчиво покачал головой:
– Нет, наверное, мистер Уилер будет побогаче Кеннеди. Уилер!
Каждая клетка моей нервной системы мгновенно напряглась. Это было имя члена парламента, с которым Макинтош виделся за день до того, как его сбила машина. Я медленно поставил стакан на стойку.
– Давайте выпьем еще, мистер О'Донован.
– Хорошая мысль, – согласился он. – Я вот думаю, вы, наверное, из какой-нибудь газеты. – Я открыл рот, чтобы возразить, но он перебил меня. – Тсс! Не бойтесь, я вас не выдам. У нас уже были тут репортеры – один английский, другой американский, – пытались выяснить что-то насчет этого Уилера, но никто не догадался привезти с собой девушку, говорящую по-гаэльски.
– Я считал, это поможет проторить дорожку, – сказал я туманно.
Он, наклонившись, оперся о стойку и посмотрел в глубь своего заведения, туда, где Элисон увлеченно беседовала с группой женщин в темных шляпах.
– Она явно учила наш язык не на западе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76