Но совершенно необязательно быть дипломированным психологом, чтобы понять – вопрос главный, и от того, каков будет ответ, зависит и их дальнейшая судьба.
– Хм… А для тебя это важно? – улыбка Костыля чуть скомкалась. – Если это так, я могу передать твое любопытство Печорскому.
Сказанное прозвучало почти угрозой, правда, скрытой.
– Ладно, оставим, это не тот случай, из-за которого следует травить собственные нервы, – взобрался Хозяин на каменистую террасу. – Знаешь, Аркаша Печорский оставил тебе еще одну маляву. – И, опережая возможные вопросы, добавил: – Не надо спрашивать о том, как она попала ко мне, но он приказал, чтобы ты действовал точно по предписанию.
– Что там написано? – невольно вырвалось у Паши Фомичева и, поймав взгляд Хозяина, чуть ироничный и насмешливый, опомнился: – Ах, да! Захочешь, не прочтешь. Он ведь свои малявы запечатывает покрепче сургуча.
Хозяин привел Пашу Фомичева к небольшому срубу, спрятавшемуся в каменистой расщелине.
– Проходи, – распахнул он дверь и первый вошел внутрь. А когда на широких лавках разместились и остальные, он заговорил вновь: – Ночевать не советую. Время не то, чтобы прохлаждаться, теперь вам нужно уходить в отрыв как можно дальше. Чуть замешкаешься, так они сразу вас накроют. Не исключено, что они уже связались с береговой охраной и теперь у них в поле зрения каждая лодка.
– Невеселый вывод, – отозвался из своего угла Артур Резаный, который, похоже, еще не растерял былого оптимизма.
Хозяин повернулся к нему, внимательно посмотрел, словно заметил его впервые, и сдержанно продолжил:
– Какой есть. – Он поднял с пола небольшой кожаный мешок. – Здесь одежда и кое-какие документы. Если встретятся пограничники, можете им сказать, что вы рабочие геологической партии. Если спросят, какой именно, скажете, к примеру, «Майской». На сезонную работу геологи, бывает, набирают самый разный контингент. Встречаются и такие, что даже паспортов не имеют. А у вас все-таки документы приличные.
– Понятно, – взял в руку мешок Костыль.
Уверенным движением он развязал горловину, вытащил из мешка штормовку, брюки, свитер, одобрительно крякнул, натолкнувшись на шерстяные носки. Второй комплект одежды передал Резаному.
– Так чем вы здесь занимаетесь? – спросил Костыль, заправляя свитер в брюки.
– Скажем, не поверишь.
– А все-таки?
– Золотишко моем.
Все трое дружно расхохотались. Шутка удалась. Скупо улыбнулся и Фомичев.
– Ты просил маляву почитать от Аркаши Печорского.
– Ну, – захлопал глазами Хозяин. – Дашь, что ли?
– А почему бы и нет. Возьми, – бросил Костыль на стол распечатанный конверт.
Хозяин поднял серый лист бумаги и, развернув, принялся читать.
Паша Фомичев поднялся и отошел к двери.
– Да, еще вот что, ты спрашивал, не раб ли я Печорского. Так могу сказать тебе откровенно… раб. И в ксиве он пишет, чтобы я избавился от лишних свидетелей, – на лице Костыля появилась плотоядная улыбка.
Хозяин понял все, едва посмотрел в его сторону. Сначала в его широко открытых глазах обнаружилось недоумение, которое мгновенно сменилось на ужас, и в следующую секунду рука метнулась к поясу, где кокетливо торчала ручка «вальтера». И, не дотянувшись самую малость, он некрасиво дернулся, опрокинувшись спиной на бревенчатую стену. Второй выстрел достался кривоногому мужичку, он так и не успел посмеяться над очередной шуткой и принял пулю, открыв рот. Третий выстрел показался еще более громким, наполнив тесную избенку пороховой гарью. Последнему хватило времени, чтобы чуть приподняться с лавки, а потом, видно, не отыскав в себе более сил, он вернулся на место, свесив плетью длинные руки.
Тускло догорала коротышка-свеча, и мерцающий желтый свет робко падал на лица покойников, придавая им зловещие черты. Паша Фомичев по-деловому поставил «макаров» на предохранитель и заботливо сунул его в карман штормовки. Вытащил из сумки небольшой полиэтиленовый пакет, перетянутый шпагатом, и, развязав его, с одобрением прогудел:
– А Хозяин-то не наврал. Похоже, что документики в полном порядке. – И, глянув на Артура Резаного, застывшего на лавке истуканом, хмуро произнес: – Ты чего, уснул, что ли? Или на тебя так плохо пороховая гарь действует?
Резаный тяжело поднялся, выдохнув нечто, похожее на скрип.
– А я-то думал, что ты и меня… вместе с ними… завалишь.
Сунув документы в карман и застегнув его на большую медную пуговицу, Паша Фомичев не сдержал улыбки:
– А тебя-то с чего?
Резаный неопределенно пожал плечами.
– Мало ли? Может, я тебе не понравился. Может, обиду какую держишь, а может, приказ получил.
– На, бери свои корочки, – бросил Костыль на стол документы, перетянутые тоненькой резинкой. – Здесь они поважнее патронов бывают. Ладно, расслабься. Незачем мне тебя убивать. Поживешь еще. А насчет золотишка они не врали, – обстоятельно заметил Паша Фомичев, – шлиховое золото намывали. Посмотри там в углу! Свечу прихвати, – жестко распорядился Костыль, – не в темноте же ковыряться.
– Понял, – охотно откликнулся Артур и, не обращая внимания на воск, который щедрыми струями стекал по его ладоням, поднес свечу в угол. – Здесь какие-то мешочки, – развернул он один из них. – Песок, что ли? – недоуменно протянул он. – Красный, зеленый…
Костыль вырвал у него мешочек и строго приказал:
– Посвети сюда!.. Рукой не тряси. Хм… Вот оно, золотишко. Шлиховое, другого и не бывает. Ты посмотрел, на вес какое. В одном мешочке только килограмма полтора будет. Сколько их там?
– Еще два, – изменившимся голосом проговорил Артур. – А это точно золото? Не похоже что-то. Оно же желтое должно быть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23